У Троцкого были реальные возможности серьезно пополнить свои счета в западных банках. Однако А. М. Щастный все испортил: с 12 марта по 7 апреля он в тяжелых ледовых условиях перебазировал указанные корабли из Гельсингфорса в Кронштадт. Эта операция по спасению кораблей, по мнению Троцкого, была неслыханным самоуправством.

Начальник морских сил Балтфлота А. М. Щастный был вызван в Москву и 27 мая 1918 года арестован. На заседании немедленно созданного Верховного революционного трибунала Л. Д. Троцкий обвинил его в невыполнении приказа о подготовке флота к уничтожению, в самоуправстве и в поддержке движения офицерства с целью свержения советской власти и установления «диктатуры Балтийского флота».

Обвинение в подготовке контрреволюционного переворота было признано доказанным, а спаситель Балтийского флота, А. М. Щастный, был приговорен к расстрелу, который немедленно был приведен интернационалистами-китайцами к исполнению.

К 1921 году в сказки власть предержащих, большевиков, о скором рае для трудящихся, который они построят на Земле, уже мало кто верил. Уж сильно слова большевиков расходились с делами. Крестьянская Россия ожесточенно сопротивлялась следовать в свое счастливое будущее, которое по марксистским рецептам готовили ей пламенные революционеры. При подавлении уже не капиталистов и помещиков, которые были уничтожены еще во время Гражданской войны, а восстаний рабочих и крестьян в 1921–1922 годах погибло 58 397 бойцов Красной Армии. Число восставших и погибших крестьян в этой братоубийственной бойне никто не считал.

В результате Октябрьского переворота (Октябрьской революции) вместо обещанного большевиками мира русский народ получил еще три года Гражданской войны. Эта война, вызванные ею людские потери, включая эпидемии и голод, унесли, по подсчетам разных историков, от 13 до 20 миллионов человек. По человеческим жертвам – это, для России, 5–7 первых мировых войн! Вот вам и лозунг: «мир народам», с помощью которого большевики взяли власть.

К 1921 году большевистским вождям стало ясно, что построить коммунизм теми методами, которые им предписывал марксизм и в которые они свято верили накануне захвата власти в России, невозможно. По существу, это был крах идеологии коммунизма, по крайней мере в том варианте, в котором ее замышляли основоположники марксизма – этой весьма привлекательной, на первый взгляд, теории.

Не только среди простого народа, но даже и среди большей части большевистских вождей, приверженцев этой, ранее казалось, такой очевидной и многообещающей теории, наступило горькое разочарование, а точнее сказать – горькое похмелье. Выбор возможных вариантов дальнейших действий большевиков был небольшой: погибать или поступиться своими коммунистическими принципами.

Вместе с тем часть старой ленинской гвардии продолжала надеяться на мировую революцию – как, безусловно, по их мнению, главную цель Октябрьского переворота. Известно, что власть в России большевикам свалилась в значительной степени неожиданно, отказаться от нее было не в характере пламенных революционеров, о чем свидетельствовал крик из зала: «Есть такая партия!». Как здесь было удержаться и не закричать, если появляется реальная возможность зажечь пожар мировой революции.

Для этой благородной цели, по убеждению Л. Троцкого, не жалко использовать Россию в качестве вязанки хвороста, которую следует кинуть в костер мировой революции. Что для марксистов, большевиков-интернационалистов какая-то Россия? У них, согласно «Манифесту коммунистической партии», нет и не может быть родины. Поэтому неудача построения коммунизма в нашей стране пламенных революционеров не сильно обескуражила. Гораздо большие неприятности принес им неудачный поход на Запад, начавшийся еще во время советско-польской войны, с миссией освобождения мирового пролетариата, в 1920 году. Однако польские рабочие и крестьяне почему-то оказались «несознательными»: они не только не подняли восстание у себя, в Польше, но и оказали упорное сопротивление Красной армии, когда она была почти у Варшавы.