– Я, пятый эрарх! – поднялся с места высокий молодой мужчина с аккуратно подстриженной бородой.

– Жизнь закончилась! – Выкрикнул великий магистр. – Смерть пятому эрарху.

– Жизнь закончилась! – речитативом творили присутствующие в зале.

Пятый эрарх с бледным лицом поднялся со своего места и прошёл в центр зала и встал в круг, выделенный красным кровавым цветом. Магистр за своим столом приложил ладонь левой руки к сканеру, а сидящие приложили большой палец левой руки к сенсору, встроенному в подлокотник кресла. Откуда-то сверху на пятого эрарха опустился прозрачный стеклянный цилиндр, лазерные лучи разрезали тело жертвы на мелкие куски, цилиндр обагрился алой кровью, затем зашумели насосы, кровь смыло водой, а спустя мгновение цилиндр исчез вместе с остатками человека.

Зал, казалось бы, онемел от прошедшей высокотехнологичной казни, не было слышно ни шёпота, ни покашливания, ни скрипа, но великий магистр снова нарушил тишину.

– Пора остановить этого майора ГРУ!

– Нужно покончить и с Апраксиным! – Выкрикнул магистр со своего места.

– Мы не произносили фамилии, – сухо заметил великий магистр с экрана, – но пока он нам не мешает. – Князь становится эрархом, – приказал великий.

Магистр щёлкнул на пульте и над чёрными креслами князей загорелись лампы, а потом они замигали, пока случайным образом не был сделан выбор. Все лампы были погашены и только над одним из чёрных кресел горела лампа. Полноватый мужчина средних лет поднялся с чёрного кресла и пересел на красное.

– Поздравляю, выбор сделан! – спокойным голосом произнес магистр. – Сообщите нам, что собираетесь предпринимать.

Все в зале пристально смотрели на нового эрарха, который по принятой традиции, сидя излагал свою программу действий, ему теперь подчинялись не только князья, но и рядовые члены ордена. Далее последовали доклады других эрархов, присутствующие не заметили, когда великий магистр ушёл, на экране отображалось лишь пустое плетеное кресло.

***

Людмила Ивановна стойко перенесла сообщение о гибели мужа, сотрудники института не особо допекали её своими словами соболезнования, а сотрудник полиции, пришедший накануне, был удивлён её спокойствием и выдержкой. Она погрузилась в переживания за дочь, которой возможно придётся искать работу, так как лабораторию Бемельского могут расформировать, эти размышления прервал телефонный звонок.

– Здравствуйте, Людмила Николаевна! Это Гарский, примите мои самые искренние соболезнования с утратой мужа.

– Что вы хотите, Вениамин Яковлевич! – Слетаются падальщики подумала она.

– Мы готовим научный альманах, посвящённый исследованиям нашего института, почти все лаборатории передали свои материалы, а от Бемельского так ничего и не поступило.

– От меня-то вы что хотите? – в сердцах резко бросила Людмила Ивановна.

– Я отправил к вам наших сотрудников, чтобы вы передали материалы, с которыми последнее время работал ваш муж.

– Хорошо я посмотрю, – отрешенно молвила Людмила Ивановна, но Тимофей Ильич свои исследования хранил за пределами дома, хотя какая-то его синяя папка до сих пор лежит на журнальном столике в гостиной.

Как только директор института оборвал соединение, Людмила Ивановна сразу же позвонила дочери.

– Ритуля, стервятники слетаются!

– Мамочка, ты, о чем?

– Только что звонил Гарский и потребовал отдать ему результаты исследований Бемельского. – Терпеливо объяснила Людмила Ивановна.

– Разве отчим приносил какие-то материалы домой? – Удивилась Рита.

– Рита, бегом ко мне! – потребовала мама. – Ещё неделю назад Тимофей принёс из института домой синюю папку. – Взволновано произнесла Людмила Ивановна. – Скорее ко мне, я не могу допустить, чтобы труды Тимофея достались этому бездарю.