Ну и напоследок, я узнал, что Тиннер, а если полностью, то Тиннераг Буйный, является прямым потомком Синнерага Великого – основателя первой общины оборотней Адэлеона, объединившего множество племён.

До того оборотни существовали, придерживаясь только своего вида. Волчьи, Медвежьи, Кошачьи и прочие, хоть не и конфликтовали между собой, но вели обособленный образ жизни. Синнегару Великому же удалось сплотить их, оставив предрассудки.

То было прекрасное и спокойное время для них. Оборотни не были воинственным видом и на чужие территории не посягали, но свои защищали рьяно. В силу единства с природой им были открыты знания, недоступные больше никому, даже Лесные эльфы до них не дотягивали, что вызывало зависть и постоянные попытки поработить их. Когда же появилась община, нападки сошли на нет окончательно.

Земли оборотней располагались на месте теперешних Мёртвых топей, что как раз находились за Новачами, и были отмечены на карте как место гиблое. Причиной тому стало проклятие, начавшее постепенно напитывать почву влагой.

Деревья в некогда пышном и богатом лесу начали чахнуть. На смену погибающей растительности стали приходить непроходимые топи, привлекающие внимание разного рода мерзких и вечно голодных тварей.

Рассказывали, что однажды пришёл чужак, способный менять облик, перевоплощаясь в абсолютное любое существо, но то была иная магия, не имеющая ничего общего с природным даром оборотней.

Чужак хотел получить одобрение на принятие его в общину, но в ответ получил категоричный отказ. Оборотни не признали в нём своего, назвав такое перевоплощение ложным и грязным.

Покидая их земли, чужак поклялся отомстить, заставив горько пожалеть о своём решении. Тогда его словам не придали значения, но спустя время земля начала погибать. В общине стали возникать распри, пошёл разлад, и в итоге она распалась.

Племена разбрелись кто куда в поисках лучшей доли. Потом началось преследование Инквизиции, усмотревших в природной особенности оборотней что-то «тёмное». Гонения ещё сильнее разобщили племена, разбив на небольшие группы и вынудив перейти к кочующему образу жизни.

Теперь же, на пороге неотвратимо назревающей войны, перед лицом общего врага стоило попытаться сплотить племена снова, чтобы дать отпор, получить возможность начать жить как прежде – в гармонии с миром, подарив надежду будущим поколениям.

Но здесь, как всегда, имелся один «маленький» нюанс – у оборотней больше не было своей земли, те времена давно прошли, стали тленом, как лес предков. Чтобы вновь сплотить племена в общину, требовалась достаточно обширная территория, взяться которой было неоткуда.

И именно с этим вопросом Тиннер ко мне и обратился. Оказывается, я несколько смутно представлял себе размах окрестностей Новачей. Уж не знаю, в чём крылся смысл, но крайняя точка границы располагалась аж трёх днях пути. Это прям очень дохрена выходило. Зачем деревушке столько? На вырост, что ли?

Более того, основная часть территории состояла из непролазных чащ, непригодных для проживания простых людей, но отлично подходящих тем, кто сам является частью природы и леса.

Тиннер спрашивал у меня, как у полноправного землевладельца, разрешения на передачу самого крупного лесного массива в постоянное пользование оборотней. При этом на взаимовыгодных условиях, смысл которых сводился к ещё большему процветанию Новачей и их защите.

Он просил подарить земли его племенам, прекрасно понимая, что сама по себе просьба граничит с хамством и откровенной наглостью – это с его слов и в его восприятии ситуации.

Я же вспомнил «нашего» Буншу из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию» – да пусть забирают, господи! Если селянам не в напряг, то мне та «Кемская волость» точно не сдалась. О чём и поспешил сразу заметить.