Иногда тоннель расходился в стороны – причём многие из ответвлений были явно созданы позже, поскольку представляли собой просто дыры с обломками кирпича. Изредка в этих ответвлениях угадывались чьи-то тени, но ни одного обитателя подземного мира вблизи Яр пока не увидел. И, признаться честно, не знал, точно ли он этого хочет, поскольку его представления о волшебных существах были не слишком радужными. Насколько он помнил, лучшим способом общения с ними было отсутствие этого общения. Поскольку в ином случае ты должен был обладать недюжинной смекалкой, чтобы хотя бы разойтись без потерь.

А о своей смекалке он предпочитал даже не думать.

После рассказов Оги о малочисленности здешнего народа Яр думал, что и места под землей окажется не так много, но, как выяснилось, сильно ошибался. Ход тянулся и тянулся, иногда они сворачивали – а один раз Ога нырнул в настолько узкий и неприметный лаз, что не окликни он Яра, тот прошёл бы мимо – но в целом не отклонялись от довольно прямого курса. Яр был в этом уверен, поскольку ощущение сторон света у него не терялось никогда, даже под землёй.

До места они дошли нескоро, по ощущениям Яра – пройдя раза в два больше, чем от бара до входа в тоннели. Всё это время его разговорчивый спутник сохранял молчание, и в зеленоватом свете было видно, насколько он напряжён. Подумав, Яр решил, что и сам бы волновался в такой ситуации. В конце концов, парень доверяет важное дело тому, кто вообще ничего не знает о его мире и может всё провалить. Хотелось сказать что-то ободряющее, но что? Яр и сам не был уверен, что не запорет дело, ведь он реально ничего не знал ни об амулете, ни о его действии, ни о том, для чего он мог бы ему понадобиться. Да что там, до этого вечера он и подумать не мог, что кто-то всерьёз может заниматься такими вещами, а ведьм считал страшилками из сказок.

– Тут, – выдохнул Ога, остановившись у тяжёлой деревянной двери. Первой, к слову, которую они вообще увидели, хотя некоторые проходы были занавешены тканью разной плотности или советского вида шторами из деревянных бусин.

– Так, что я должен говорить? И делать, – на всякий случай уточнил Яр. Оказалось, ничего особенного – постучать, заглянуть, зайти и спросить про амулет. И до этого дать денег, потому что любой вопрос требует оплаты, причём лучше заранее, поскольку люди всякие бывают, а Яра она не знает – может и не ответить.

Ога протянул Яру тысячу. Подумав, прибавил к ней ещё две.

– На всякий случай, – пояснил парень. Только принимая у него купюры, Яр заметил, как сильно дрожат у Оги руки.

– Не волнуйся, – неубедительно попытался успокоить его Яр. – Вопрос-то я задать сумею.

На парня было жалко смотреть. Напускная и немного хмельная бодрость сменилась с трудом подавляемой паникой. Пожалуй, сам Ога сейчас не смог бы зайти к ведьме, даже если бы не ругался с её подругой.

Похлопав его по плечу, Яр подошёл к двери и постучал.

Ответа не было долго. Настолько, что Яр и сам начал волноваться – точно ли она там? Или, может быть, занята, или вовсе не хочет никого сегодня видеть? А может, он просто не слышит ничего из-за плотной двери?

Но ведьма, видимо, просто выдерживала драматическую паузу, поскольку из-за двери наконец раздалось громкое и спокойное:

– Заходите.

По сравнению с узкими проходами тоннелей открывшаяся Яру комната казалась огромной, хотя не превышала по размерам среднюю гостиную. Отличаясь разве что формой: комната повторяла собой изгибы тоннелей, но если они тянулись вдаль, то она заканчивалась таким же кругом. И, в отличие от тех нор, которые видел Яр по пути, была кирпичной, то есть либо задуманной с самого начала, либо – кто-то стремился, чтобы всё выглядело именно так.