Тот разговор с отцом в огромной белой дворцовой зале, по которой гуляло гулкое эхо, он помнил практически дословно. Образ матери почти стерся из его памяти, отец казался чуть более четким, а поди-ка, слова въелись на подкорку, как выжженные каленым железом.

«Тебя непременно станут искать! Главное – не выделяться и не проявлять родовую магию. Забудь, кто ты на самом деле, до тех пор пока я за тобой не вернусь. Ну а ежели не вернусь – в двадцать один год ты обретешь полную родовую силу. Сможешь менять форму одним желанием. Портал настроен исключительно на наш род и больше никого не пропустит. И запомни – ты не должен привязываться ни к кому и ни к чему. Поверь, я знаю, как больно вырывать такие привязанности из сердца, а у тебя, Итан, есть долг. На удачу или на беду, но ты родился моим сыном. И еще… Сейчас тебе это может показаться смешным, но позже… Не позволяй себе влюбиться. Беги от этих чувств, как только они начинают возникать. Если не сможешь от них избавиться, совершеннолетие наступит раньше, и магия навсегда свяжет тебя с объектом твоих чувств, вполне вероятно, равнодушным к тебе, а может, и недостойным. Ты никогда не сможешь выбрать женщину по собственному желанию и быть с ней счастливым. Эта связь сделает тебя рабом природы, душой навечно прикованным к той, первой. Не говоря даже о том, что в другом мире просто не будет тебе равной».

И он уже один раз не смог. Доверился опекуну, прирос к нему душой. Но тут понятно, Итан был мал, а лорд Эдрик, не имея детей, проникся к парню и на самом деле отнесся, как к собственному сыну. Воспитывал, учил, баловал, играл, наставлял… А потом и вообще признал его полноправным наследником. Итан видел, как опекун не хочет его отпускать. Как надеется, что приемный сын пойдет по его стопам… Парень и сам, быть может, был бы рад. Он любил опекуна и этот мир, но смутное по детству слово «долг» с возрастом все выразительнее приобретало очертания.

Первые несколько лет Итан ждал родного отца. Каждый час. Каждый день. Но потом начал понимать, что, если бы с семьей было все в порядке, за ним бы давно вернулись. А значит, он не может нарушить данного отцу обещания. Исполнится двадцать один – и он уйдет в мир Радуги. Хотя бы для того, чтобы узнать, что случилось с его семьей.

– Мой принц загрустил? – высунул голову из-за правого плеча Итана Зарта́к.

– Миллион раз говорил, не называй меня так! – огрызнулся юноша.

– И в миллион первый раз отвечу: отчего же нет? Меня никто не видит и не слышит. Я только ваш покорный слуга. Ваши глаза, уши, защита и опора.

– Давай еще скажи про ум, честь и совесть!

– Ох, нет! Вот это все уже по вашей части, – бело-лазурный разумный змей расы узме́нов качнулся вперед, выдвигаясь из-за хозяина, и облокотился передней парой коротких лапок о подоконник. – Это все погода, мой принц. Она навевает хандру. Может, стоит устроить еще одну вечеринку?

– Ну нет! Я от прошлой еще отдохнуть не успел! Лучше соберу парней, и потренируемся на полигоне. А ты пока… разузнай побольше про эту кралю.

– Про какую, мой принц? – Зартак изобразил крайне подобострастную морду, что при его зубах и рогах выглядело ужасно смешно.

– Не прикидывайся! Ты же каждый мой шаг отслеживаешь!

– Берегу как зеницу ока! Э… вы про Молли?

– Милли. Ее зовут Милли. И я хочу знать все, что ты сможешь раскопать.

– От нее будут проблемы, мой принц. Она… сложная.

– Тем будет интереснее.

– О! В вас проснулся охотничий инстинкт! Это я могу понять! Но поверьте моей абсолютной интуиции – в данном случае он до добра не доведет.

– Зартак, я разве спрашивал твоего совета?