– Кто нам тогда поможет? Для того чтобы быть героем необязательно стоять на передовой. Иногда достаточно правильно организовать операцию по спасению. Иди.
– Я вам не мешаю?! Эта дрянь по-прежнему на мне!– взвизгнула Юля, а я замерла в ужасе. Мелкие частицы яда поднялись в воздух со стола от её дыхания, заставив меня рывком вжать футболку Влада к её рту и носу.
– Считай, это медицинская маска.– успокаивающее прошептала я.– Не дыши глубоко, пожалуйста. Рицин не должен попасть в твои лёгкие, ты слышишь?– девушка неуверенно кивнула, позволив мне сжимать её рот и дальше. Мне было бы гораздо удобнее, не будь у меня во второй руке яд.
– Я приведу помощь.
– Не помощь, Влад. Нам нужна полиция и специалисты. Ты всё понял?
– Я разберусь!
Медленно он спустился на несколько рядов ниже, а дальше бросился бегом из аудитории, тихо прикрыв дверь. За ней тут же раздались его крики и какие-то команды. Я прислушалась, но меня отвлекла Юля:
– А ты?– едва разобрав её слова из-под трёх слоёв футболки, я переключилась на неё, выдавив улыбку.
– Что я?
– Ты же тоже этим дышишь и говоришь больше меня. Давай порвём футболку мажорчика?
Ах вот она о чём… Как-то об этом я подумала только сейчас. Неуверена, что я могу от него пострадать. Проникновение рицина через лёгкие гораздо хуже, чем напрямую через кровь. Мы не чихали, кондиционера здесь, кажется, нет, распылиться в воздухе, в необходимом количестве он не мог. Мы не кричали… Почти. Ах да, и ещё я оборотень. Он меня не возьмёт.
Но как это объяснить Юле?
Глава 6
О, как я зла! Я в бешенстве! Мел, сахарная пудра и ещё какая-то фиговина – содержимое конверта!!! И сказали нам об этом спустя шесть часов!
Как я не смогла узнать пудру, не понятно…
В институт приехала и полиция, и люди в костюмах химзащиты, скорые и ещё несколько служб быстрого реагирования, и, можно сказать, спасли нас. Но спасли, получается, от ничего! Я же чуть не посидела!!!
– Ну ты как, мой герой?– хмыкнула Юлька, едва мы закончили беседовать с полицейскими в больничном коридоре.
Вообще не пойму, почему у МЧС и прочих служб нет собственной лаборатории или экспресс-тестов? Не пришлось бы ехать в больницу, которая, кстати, у чёрта на рогах находится, а нам ещё домой добираться после этого дурдома!
– Я зла! Я негодую! Я в бешенстве!– не лукавя, ответила я.
– По тебе заметно.
– Нужно было сразу об этом подумать.– корила я себя.– Курьер в универ, на пару? Серьёзно? Ничего подозрительного…
– Вообще-то, не подозрительно. Я часто оставляю адрес института во многих инстанциях, да и на работе. А письма у секретаря зав кафедрой забираю. Их не так уж и много.
– Ну хорошо. Курьер не подозрительно. Но всё остальное…– я выдохнула сквозь сжатые зубы.– Я решила, что тебя хотят убить…
– Ага. Ты ещё и следователю это доказывала с пеной у рта.– подруга уже открыто смеялась. Видимо, сказывалось нервное напряжение.– И я так подумала, когда ты записку предъявила. Но сейчас понимаю, что убивать меня некому. Разве что Даша на машине переедет.
– Постой!– я насупилась.– Вообще-то, мы оставили заявление, дорогая моя! Это что за шуточки?! А если у тебя бы сердце не выдержало или ещё чего? Нет, мы всё-таки всё правильно сделали. А ректор? Мы его чуть до сердечного приступа не довели! Вентиляция-то была, хоть и нечищенная лет десять! Я такого юмора не понимаю…
– А ты заметила, как на тебя все полицейские и спасатели смотрели? Это же ты, а не они, руководила нашим спасением. Я их лица надолго запомню.– Юлька вновь рассмеялась, приложив ладонь ко рту, и кивнула в сторону выхода.– Как бы они ни стали рыть под тебя.