— Обойдешься, — выкрикиваю, ударяя его током.

— Конец тебе, хлюпик! — Добанеско отшатывается. Его руки разжимаются и я оседаю на пол.

Парень прикладывает ладонь к своему лицу. Дёргается и в этот момент полотенце, что и так держалось на добром слове, падает.

По инерции зажмурившись, на четвереньках отползаю к своей половине комнаты.

Черт. черт. Он точно быстро придет в себя. У меня от силы несколько секунд и вот тогда мне будет плохо.

Вытащив свою сумку, я рванула к входной двери. Дальше бегом по этажам к апартаментам Ларча.

— Профессор, профессор, — зашептала я, барабаня в дверь.

— Иду, иду, — раздалось из комнаты. Судя по голосу, профессор спал.

Гулкие, шаркающие шаги приблизились. Дверь приоткрылась и из узкого зазора высунулось заспанное лицо Ларча. Увидев меня, он часто заморгал. Тряхнул головой и впустил меня внутрь.

— Профессор, простите за беспокойство, но можно я сегодня у вас переночую?

Мне жутко не удобно просить Ларча о таком, но чутье подсказывало, что остаться в комнате с Добанеско этой ночью мне опасно. Вопрос — что делать потом?

Скорее всего придумаю. С новыми силами встречу новый день и соображу. На худой конец выпрошу себе койку во флигеле для слуг. На территории академии слугам предоставляли возможность проживания. От него я отказалась, понимая, что будет странно, если служанка ни разу не явится на ночлег. На тот момент я не представляла, кто окажется моим соседом.

— Проходи конечно, мой мальчик, — радостно забормотал Ларч, — может травяного чаю перед сном?

— Спасибо, профессор. Я постараюсь больше вас не беспокоить, сегодня безвыходная ситуация.

— Да беспокой меня, мой мальчик, беспокой, — он по привычке продолжал называть меня «мой мальчик» будто нас могли подслушать, — мне все равно скучно и я тебе всегда рад. Расскажи, что произошло, — профессор поставил на стол вскипяченный магией чайник с душистым отваром и две глубокие кружки.

Пришлось рассказать, а потом слушать, как охает Ларч, тряся кулаками и выдыхая:

— Вот всегда знал, знал, что сын Тандера испорчен до невозможности. Да как испорчен. Ты с ним поаккуратнее. Не связывайся.

— Да я уж поняла, — зевая кивнула.

Сон навалился тяжёлым прессом, придавив меня к дивану в гостиной. Казалось, что сил просто не осталось и я обняв подушку, провалилась в объятия сновидений. Мне едва хватило остатков энергии принять ванную и снова надеть парик. Вдруг кто заглянет к профессору. К чему ему проблемы в виде ночующей у него служанки. Другое дело, племянник — заскочил чаю попить и уснул.

В начале приятные сны окутывали теплой атмосферой, будто приглашая и дальше погружаться в сладкое забытье.

Я видела себя маленькой девочкой со своими приемными родителями. Пикник, вкусные бутерброды с фирменным соусом мамы, домашний фруктовый морс и восхитительный запах цветов в саду.

Странно, но я этот сад словно узнавала и одновременно видела впервые. Во всей окружающей картине присутствовало одно очень важное «Но». Все это было мой фантазией.

Мы никогда не выезжали на семейные пикники. Родители, хоть и стремились быть заботливыми, но всегда были слишком заняты работой. А если проходили выезды на природу, то с друзьями на шашлыки и то редко. Я обычно общалась со сверстниками, детками друзей и коллег родителей, а мои мама с папой общались только о работе с другими взрослыми.

Но в этом сне я видела мечту, когда мы втроем.

— Виалетта, не убегай далеко….

Мягкий голос приемной мамы разносится музыкой по солнечной лужайке, а я спускаюсь к озеру.

Опускаю бумажный кораблик и подталкиваю его вперед.

Внезапно на меня опускается тень и по коже бегут мурашки. Становится невыносимо зябко.