– Ладно, я тебя услышал, – поднимает ладони Сиджисвалд. – Твою женщину не трогать.

На его лице поднимается примирительная улыбка, когда он переводит взгляд на меня и вдруг… кланяется.

– Я приношу свои глубочайшие извинения, леди Ландеберт, и обещаю впредь не подвергать вас воздействию подобного рода. Видите ли, я беспокоюсь за судьбу младшего брата и хочу знать, что рядом с ним достойная и верная супруга, которую не привлекут сладкие речи, магия или чужой статус. Мой братишка эмоциональнее, чем хочет показать…

Адалард снова гортанно рычит, но Сиджисвалд не обращает на это внимания и продолжает:

– Пусть это станет уроком и для вас. Вы обречены на его компанию до конца своих дней. Других мужчин у вас не было, – наследник усмехается, – если, конечно, вы не схитрили во время свадебного ритуала, полагаясь на силу дара и способность тела сопротивляться пламени, и не будет. Не всех мой брат удостаивает чести получить предупреждение. Другие поклонники, выражающие интерес к вам или вызвавшие его у вас, могут не успеть даже отследить момента, когда лишатся жизни. Подумайте об этом и сделайте выводы.

Он снова кланяется, а я только глазами хлопаю. Меня пугает то, что принц Сиджисвалд, будущий правитель Аратара извинился передо мной, простой девчонкой из не самого знатного рода. Он ещё и поклонился. Дважды!

Наследник протискивается к выходу. Адалард провожает его глазами и, как только тот закрывает за собой дверь, вонзает острый взгляд в меня:

– Как прикажешь это понимать? Я отправил тебя готовиться к свадьбе, а ты решила флиртовать с моим братом?

Меня будто кипятком ошпарило.

Вот ведь… гадёныш!
Я только сейчас поняла, насколько двусмысленно звучало «извинение» Сиджисвалда! Он же извернул всё в обратную сторону! Будто это я к нему клеилась!

– Я… – нервно растягиваю губы в улыбке. – Это не то, что ты подумал…

23. Глава 22. Доверие

Жёлтые глаза Адаларда сужаются и передо мной проносится вся недолгая жизнь. Даже жалко, что воспоминаний так мало.

Отца я не знаю. Он бросил маму почти сразу после моего рождения, а то может и раньше. Она едва сводила концы с концами, бралась за любую работу, но у женщины без связей и знакомых не так много вариантов, если не продавать саму себя, а мама этого не хотела.

В конце концов она сильно заболела и нам пришлось перебраться в город к её сестре, которая к тому времени успела удачно выйти замуж за дядю Фестера. К сожалению, болезнь победила, и я осталась одна под их присмотром. Старалась не мешать им и была постоянной спутницей в играх Бел…

Потом, когда она увлеклась мальчишками, у меня неожиданно проявились магические способности и я зарылась в книги, чтобы поступить в академию и спастись от возможных вопросов инквизиторов.

Необученный маг опасен для общества. Я прекрасно понимала, что дядя не станет тратиться на меня, и надеялась поступить сама, чтобы не обременять его ещё сильнее.

– Что ж, тогда проясни, – хмыкает дракон, не выпуская меня из объятий. Мне одновременно страшно и волнительно рядом с ним. Если бы я была преступницей, а он дознавателем – не задумываясь, выложила бы всё, что знаю.

Отчасти поэтому из меня и вырвалось то, чего не следовало говорить принцу.

– Всё было не так. Его Высочество Сиджисвалд что-то сделал, и Белинда… она побежала к нему. Ластилась. Он говорил о нашей связи, запечатлении и прочее… мне стало очень больно, а потом…

Дракон не перебивает. Его глаза будто душу мою видят и проверяют её на наличие тёмных пятен лжи. Возможно, читай я на его лице хоть что-нибудь, нервничала бы меньше. Дракон непроницаем как скала, и вероятность того, что он может откусить мне голову в следующую же секунду, путает мысли, а речь делает сбивчивой.