Преодолевая неприязнь, потянулась и коснулась руки оборотня и снова попросила:

– Опусти меня на ноги. Мне плохо…

Он замялся на месте, будто раздумывая стоит исполнять мою просьбу или нет.

– Потерпи. Позже, когда будем в безопасности, – и двинулся дальше, похрамывая.

Свет закатного миасса озарил лицо, на миг ослепив. Когда зрение прояснилось, я увидела нахальную вражескую рожу, к которой мы неумолимо приближались. Темноволосый оборотень застыл у лошадей и снова потянул ко мне грязные лапы.

– Быстрее! – рявкнул он в приказном тоне, стаскивая меня с плеча блондина. Горячие ладони прошлись по бедрам и будто случайно, зацепили ягодицу.

Оказавшись на твердой земле, я не сразу выровнялась от слабости и сильной боли в животе. Качнулась вперед, едва не влепившись лбом в выступающий камень, но грубая рука дернула меня вверх.

В желудке все перемешалось, забурлило. Я согнулась пополам и высвободила пищу на начищенные сапоги зеленоглазой мрази. Даже легче стало.

– Сука! Что б тебя тварь лесная сожрала! – выругался гад сначала словами, которые я поняла, а потом раздался тирадой на эртинском.

Блондин заразительно рассмеялся, выждал, пока я отдышусь, дал попить немного воды из дорожной фляги и, подведя к лошади, помог поставить ногу в стремя. Подтолкнул вверх и забрался следом, сев мне за спину, пока вражина со злостью очищала лопухами испачканные сапоги.

Я даже позволила себе глухой смешок выпустить.

– Скорее, «братишка», – крикнул Рэйден оборотню, нарочито подчеркивая обращение ненавистными нотками голоса. – В реке помоешься. 

Я украдкой оглянулась назад. Замок полыхал, издали доносились крики и вопли, черный дым тянулся по кромке моста и завивался в воронку у главных ворот.

Не хватало сил на рывок, чтобы сбежать – от этого все сжималось – я не оправдала ожиданий родителей и своего народа. Зачем мне вообще жить теперь? 

Преодолевая новую волну тошноты, я смогла лишь отклониться назад, на широкую грудь всадника, и позволила себя увести.

– Как ты? – поинтересовался блондин, как только лошадь свернула на тропу, ведущую к раскидистому непроходимому лесу Ветроны, за которым начинались чужие земли Эртина.

– Что ты хочешь услышать? – сцепив зубы, проговорила и до боли в руках сжала ткань подъюбника – все, что на мне осталось. Плакать из-за потери девственности не стану, а вот за родителей отомщу. А потом вернусь на родину и, обещаю, от души поплачу на папиной могиле.

– Я могу помочь. Избавить от боли, когда остановимся... Если позволишь, – добавил как-то неуверенно оборотень и натянул поводья, поворачивая лошадь вправо на еще более узкую тропу между раскидистой кроной деревьев.

– Мне не больно, – я опустила голову, пряча взгляд и скрывая истинные чувства.

В мыслях был такой сумбур, а тело так измоталось, что через несколько минут спокойной езды я задремала, а когда очнулась, на улице уже густо потемнело, но мы продолжали пробираться в чащу.

– Устроим привал. Здесь, – бросил Рэйден через плечо и показал взглядом вперед, на небольшую поляну с поваленными наземь трухлявыми деревьями.

Спрыгнул первым на ноги  и, скривившись от боли, покачнулся. Оценил рану на своей голени и, тяжело вздохнув, протянул мне руку.

Наши взгляды столкнулись, как два айсберга. С искрами, брызгами и колкими ощущениями по всему телу. Я не понимала, что мной движет, но подала мужчине ладонь и, спрыгнув, оказалась в его крепких объятиях. По коже помчались табуны мурашек. Отчетливых, будоражащих, убивающих во мне стыд и сомнения.

Я шарахнулась в сторону, пугаясь своей реакции.

– Не прикасайся… пожалуйста, – отдернув руку, зашипела и затравленно поискала взглядом второго оборотня.