Как говорит грэнд мазе: «Утро вечера мудренее!» Нужно возвращаться домой и подумать, что еще можно предпринять.

Вернувшись, она увидела заплаканную бабушку.

– Ну, ты чего, ба?

– Ой, не спокойно мне что-то, девочка. Сердце не на месте. Чувствую, что-то случилось.

– Не хотела тебе говорить, но раз уж так…. Ба, они с Сергеем поругались. Может она захотела отомстить? Поехала к своей, какой-нибудь, бывшей одногруппнице и веселиться сейчас. Я бы с удовольствием их всех обошла, но ни одну не знаю. Как-то не успела познакомиться. Завтра объявится обязательно.

– Может ты и права, только звонила она мне вчера. Про тебя все спрашивала: как ты да что? Сказала что придет, будет помогать тебя из тоски вытаскивать, а сама что, по подругам? Не похоже это на нее. А Сергеем, что у них?

– Думаю, не серьезно. Помирятся. Да и он сказал мне, что любит ее. Хотел бы уйти – ушел, а так тоже ищет ее.

– Ой, Господи! Да что же это! Как бы ни случилось чего, а так сама надаю ей люлей, как объявится.

– Давай спать, ба. Думаю, утром уже придет. Самой еще стыдно будет.

– Хоть бы ты права была. Ну, пошли, пошли.

Маша еще раз набрала номер Сергея, тот тоже не спал. Голос его был очень печальным и встревоженным. Он так же всех, кого знал, обзвонил, но безрезультатно. И опять дав обещание, друг другу звонить, если что, отключились.

– Сколько, говорите, прошло с момента пропажи вашей дочери?

– Сутки

Следователь закатил глаза, мол «И что мы можем сделать?»

– Я знаю, должно трое пройти. Но поверьте, моя девочка пропала. Примите заявление, пожалуйста. Мы обошли всех друзей, знакомых. Ее нет ни у кого. Даша так раньше никогда не делала! Не могла бесследно исчезнуть и никого не предупредить где она.

– Женщина, вы, наверное, фильмов насмотрелись. Заявление я так и так у вас приму. Просто, по статистике, люди через трое суток объявляются. Тупо есть хотят и душ принять. Поэтому активные поиски начинаются после этого промежутка времени.

– То есть, вы хотите сказать, что пока ее искать не будут? – в голосе женщины чувствовалось такое отчаяние, что следователь невольно проникся сочувствием к ней и сменил тон.

– Нет, конечно. Вы меня не правильно поняли. Поиски начнутся уже сегодня. Первое, что мы сделаем – это обзвоним все больницы и морги. Вы фотографию принесли?

– О Божечки! Да как же это? – бедная мать уже не могла сдержать слез.

– Гражданочка, спокойно. Это стандартные меры начала поисков. Я должен был вас предупредить, что б вы были готовы. Так что на счет фото?

– Я как то не подумала об этом, – истерика прекратилась, и голос женщины стал растерянным.

– Тогда возьмите себя в руки и начинайте писать. А фотографию привезете позже.

Далее разговор затих и Маша, подслушивающая под дверью следователя, направилась в приемное отделение, где сидела бабушка.

– Ба, а может, мы правда поспешили с милицией? И родителей, зачем сорвали? Вон, тетя Таня как плачет в кабинете. Следователь уже устал ее успокаивать.

– А ты о сестре подумала? А если она лежит сейчас в какой-нибудь канаве и помощи ждет. Ой, не приведи Господи!

– Ба, ну ты еще не начинай! Перестань накручивать себя. Сейчас тетка выйдет из кабинета, ты ее поддержи. А то, как следователь про морги сказал, я думала, она в обморок грохнется.

– Какие морги? Зачем морги? – у бабушки началась паника.

– Так, спокойно! Полицейский сказал, что это обычные меры. Так всегда делают. Да и вообще, ба, а если она, правда, хорошо погуляла и отсыпается сейчас? А завтра придет. А теть Таня уже на грани инфаркта, не столько из-за пропажи, сколько из-за пребывания в милиции. Ну и кому мы лучше сделали? Сидеть, ждать нужно было несколько дней.