Он сначала, нахмурившись, посмотрел на меня, а затем, почувствовав запах, отпрянул, закрыв рукавом нос.

– Откуда вы здесь? – мужчина внимательно огляделся по сторонам, будто пытаясь понять, откуда я пришла.

Я еле удержалась от того, чтобы улыбнуться: сколько ни смотри, не поймешь, я ж буквально с неба упала. Ну ладно, с дерева. Надо было сделать невинные глазки… Хотя нет, лучше глаза ему не показывать. А вдруг запомнил?

– Ну я эта, как его, – я скромно потупила взгляд, – упала.

– Откуда? – кажется, в этот момент даже запах перестал его сбивать.

Ищейка, она всегда остается ищейкой. Главный инквизитор сделал шаг вперед, а мне пришлось попятиться.

– Так это. Я, Вашество, котенка с дерева снимала, – ещё шаг назад, и я была все ближе к тени соседнего дома.

– Какого котенка? С какого дерева?

Захотелось закатить глаза от этих вопросов. Как будто деревьев тут куча.

– Вон он, сами гляньте, – я запрокинула голову и ткнула пальцем вверх, в крону.

Инквизитор поднял голову, а я, как могла, бесшумно скользнула в тень и быстро скрылась за углом. Мыло оказалось очень кстати, жаль, конечно, что я не вся им пропиталась. Но вероятность того, что он меня теперь найдет, была очень мала.

Прошло несколько минут, ничего не поменялось. Приближающихся шагов не было. Я выдохнула и не спеша пошла в сторону центра.

Добираться до главной площади по крышам было намного проще и быстрее. Но даже в сумерках, особенно после встречи с господином инквизитором, делать это совсем не вариант. Поэтому я пробиралась через толпу, которая, к счастью, предпочитала расступаться при моем приближении, чем нюхать амбре от моего мыла.

Все подъезды к городской площади были заставлены повозками, в которых сидели и томно вздыхали молодые девы на выданье. А на самой площади около огромной доски с объявлениями, под двумя большими фонарями, толпились слуги, которые пытались подобраться поближе к доске.

Через месяц после дня Вселюбящей Праматери начинались отборы невест для завидных холостяков королевства. В этом году в списке женихов столицы был сын Советника, который не нашел себе пару на трех предыдущих отборах, пожилой вдовец-Канцлер и, ко всеобщему удивлению, Главный инквизитор.

Любопытство подтолкнуло меня тоже влезть в толпу, посмотреть и послушать, о чем же треплются в народе.

– Говорят, девушка какая-то на празднике его сердце украла, – болтала вылощенная служанка в накрахмаленном переднике и белоснежном чепце.

– Не придумывай, у него и до этого сердца не было, – отмахнулась другая в полностью черном платье, немного сутулая и с губами-пирожками. – Говорят, он его за свой дар отдал.

– Не за дар, а за артефакт особый, который на пару его укажет, – проскрипела старуха с кривой клюкой справа от меня. – Инквизитор его больше жизни бережет. А жениться ему король приказал.

– А я говорю, девушка там была. Инквизитору ее сама Праматерь послала. Да только сбежала девушка, не захотела за него замуж, – снова влезла служанка в белом переднике.

– Правильно, кто ж в своем уме за него замуж-то пойдет, – буркнула я себе под нос, но меня услышали.

– Пойдут! Еще как! Он же второй после короля! Вон, смотри, список какой уже там… – старуха ткнула в огромный свиток под объявлением от инквизитора. – Только условие у него есть хитрое. Вторую половину браслета надо принести.

Неужели инквизитор думал, что я вот так просто приду и заявлю: «Здрасте, вот моя половина, это я вас ограбила, берите меня в жены!»

П-ф-ф-ф…

– Ага, моя госпожа уже ходила к ювелиру, но у того такая очередь из девушек, что даже соваться нечего… – весело проговорил невысокой молодой паренек с большими торчащими, как у кролика, зубами. – А предоставить браслет нужно уже через три дня на балу. Он будет проверять, подходит ли тот к его половине.