– А почему Рус? – спросила она, неожиданно прервав молчание. – Какое у тебя полное имя?

– Ростислав, – ответил Рус, – Ростислав Лимонов, – поспешил добавить он. – А почему Фекла? – спросил он в ответ.

– В честь прапрабабушки, – ответила она, – а что, странное имя?

– Да нет, такое же почти, как и у меня.

– Не почти, ты сам себя называешь Русом, а у меня реальное имя, старорусское, и оно страннее, чем твое.

– Ты права, – согласился он и замолчал снова, погрузившись в свои мысли. Какое-то время они вновь ехали молча.

– О чем думаешь? – спросила его Фекла, напомнив о себе. Рус пришел в себя и увидел, что они уже давно едут по Большому проспекту.

– Да… так… о жизни, – ответил он, – а что, я давно молчу?

– Ну минут пять уже как, – ответила Фекла. – А о чем ты думал, если не секрет?

– О любви, – ответил Рус.

– И что именно?

– Что такое любовь? Где ее искать и как понять, что это она? А вдруг ты не понял, что она уже была, когда понимать это уже поздно?

– Да ты точно – философ, – сказала она, остановившись на светофоре. – Я так тебе скажу, – сказала она, повернувшись в сторону Руса и посмотрев ему в глаза: – Лучше уж новая любовь, чем взгляд в прошлое.

После этого она тронулась на зеленый свет.

– Ты не спешишь? – вновь спросила она Руса.

– Нет, – ответил он, – меня дома никто не ждет.

– Тогда поедем со мной в больницу, надо съездить на Костюшко.

– Поедем, – ответил Рус, обдумывая ее слова про любовь.

Снова воцарилось молчание.

– О чем ты все время думаешь? – спросила она, посмотрев на Руса.

– Да о любви я думаю, о твоих словах тоже, – ответил он.

– Да не парься ты, – спокойно ответила она, – все будет хорошо.

Эти слова Рус воспринял как ответ на его мысленные сомнения по поводу их знакомства, что «мол, не парься, все будет и так хорошо, все будет…» – и успокоился. Хотя на самом деле он все еще был сконфужен и расстроен из-за скрытой зависти к тому, что она такая красивая и с машиной, какой у него нет и вряд ли когда будет. Так он думал на тот момент, скрывая свое расстройство мнимой задумчивостью о любви.

– Да, все будет хорошо, – ответил он.

Джип был мощным, на малых оборотах резко стартовал с места, и пока еще другие машины только трогались с места, он уже скрывался за следующим светофором. Так они быстро и приехали до больницы.

– Ну, ты меня тут подожди, я скоро, – сказала она, выйдя из машины.

Рус остался ждать, о чем пожалел, так как ее очень долго не было. «Что же у нее тут за дела?» – думал Рус, периодически посматривая на часы. Прошло уже двадцать минут – ее все не было, сорок минут – не было, и только по прошествии часа она наконец-то появилась в сопровождении доктора. Доктор был мужчиной средних лет со смуглым лицом, который при взгляде на Руса улыбнулся, посмотрев на него с повышенным интересом. «Странно как-то он на меня смотрит, – подумал Рус. – И все это вокруг, и то, что я в машине около больницы – все это тоже очень странно. Что я тут делаю?» Что он тут делает, Рус и вправду не знал.

– Ну что, заждался меня? – спросила она, вернувшись в машину.

– Ну да, скучно мне тут было сидеть одному.

– Извини, я сама не знала, что меня доктор так долго продержит.

– А что ты тут делала?

– А, – сказала она, махнув фривольно рукой. – Ничего особенного, на аборт приезжала.

– Как… на аборт? – выдохнул Рус, замерев от услышанного.

– Да я пошутила, пошутила, – сказала она, взглянув удивленно на Руса, – успокойся ты.

– Ну ты, блин, даешь, ну и шутки у тебя, – произнес Рус, покачав головой из стороны в сторону.