– Тетя Шарлотта? – спрашиваю просто, чтобы позлить ее.

Шарлотта и мухи не обидела бы.

Молчание.

Справа сквозь высокую траву проступает деревянный мост, а под ним совсем крошечный ручеек.

– Нам сюда. – бросаю я, и Вал оборачивается, хмуро смотрит на более освещенную дорожку впереди и на этот мост, что ведет в кромешную темноту.

– Откуда знаешь, что нам именно сюда?

О, она снова разговаривает. Как мило.

Пожимаю плечами, слегка улыбаясь.

– Если есть мост, его стоит перейти. – отвечаю, и она хмурится сильнее. – Фейская поговорка. А мы на фейской земле, так что…

Поджимаю губы и ступаю на мост. Тот не издает ни звука, но выглядит давольно старым. Те здания на деревьях, что я видела с выступа у портала примерно в нескольких часах ходьбы. К утру мы уже будем в городе.

Ступаю на землю и жду Валери. Как только она настороженно проходит мимо, вокруг нас слабо вспыхивает свет. Местная магия оживает в стволах деревьев. Прожилки в коре и на листьях мерцают всеми оттенками синего.

Валери ошарашено приоткрывает рот, а я продолжаю идти по уже ярко освещенной тропе.

– Тетя Кассандра? – предполагаю, когда сестра нагоняет меня. – Она тебя топила?

Молчание.

Хм. Я бы не удивилась, если бы это была она. Та еще стерва. Это должен быть кто-то выше родителей и достаточно близко к нашей семье. Кто там еще жил в нашем поместье? Глупый вопрос. Там жила вся наша семья.

Валери обгоняет меня на несколько шагов вперед и настороженно осматривается по сторонам.

– Бабуля Элоиза?

Кончики волос Вал вспыхивают огнем.

Бинго.

– Зачем эта старая карга тебя топила? – догоняю ее и замечаю это очаровательное хмурое выражение на ее лице.

– Почему ты так ее называешь? – вдруг спрашивает она. – Она что-то тебе сделала?

– В смысле, топила ли она меня, как тебя?

Вал раздраженно выдыхает и стиснув челюсти, отвечает:

– Не топила. Она называла это тренировками.

Киваю самой себе. Должно быть, это для того, чтобы ее стихии быстрее проявились. Жестко. Сколько было Валери тогда? Шесть? Не удивительно, что с тех пор, у нее будто бы палка в заднице застряла.

– Хм. – просто говорю я.

– Так почему?

– Что почему?

– Почему ты называешь ее каргой?

– Потому что так оно и есть?

– Эвива. – слышать свое имя с нотками нетерпения и раздражения услада для моих ушей.

Усмехаюсь, перекинув волосы за спину.

– Она ненавидела маму.

Брови Вал сходятся на переносице.

– Что?

– Ага. – киваю, вдыхая этот терпкий аромат чужой магии, что исходит от деревьев вокруг. Черт. Как же здорово наконец обрести свободу. Быть там, где хочешь. Покинуть это жуткое поместье с его дерьмовыми законами.

– Старуха хотела видеть Кассандру женой нашего отца. – поясняю я.

Мы стали звать ее тетей значительно позже. И во многом потому что отец сам относился к ней, как к сестре.

– Откуда ты все это знаешь?

– Шарлотта. – многозначительно протягиваю я, поиграв бровями. – Она была великой женщиной, да упокой Боги ее грешную душу.

А грешила она, что надо. Насколько помню, у нее был роман сразу с тремя мужчинами в ковене. Вдобавок четверо детей. Никто до сих пор не знает, от кого они были. Бедняжки тоже мертвы. Чертовы демоны.

– Стоило ей выпить хотя бы глоток вина, как язык просто развязывался. – рассказываю, вспоминая эти чудесные времена.

– Сколько тебе тогда было?

– Хм, – задумываюсь. – Лет в десять она рассказала мне о том, как правильно делать минет. В тринадцать о том, что не стоит соглашаться на двойное проникновение на полный желудок.

Валери морщится, а я улыбаюсь шире.

Я обожала тетю Шарлотту. Во многом, потому что она никогда не считала меня ребенком. Просто прелесть.

– Стоит ли говорить о том, что я частенько таскала ей винишко на ночь глядя?