– И он обещал?

– Обещал.

Аури гордилась сыном – он сам наказал обидчика, не пользуясь своим положением и родством с королём. Кроме того, Рон никогда не припомнил ту обиду. Напротив, он проникся к Атею, а Атей к нему.

С тех пор два мальчика были как братья. Вместе вкушали пищу, шалили, вместе получали нагоняи, охотились. Атей научил Рона ставить силки, а Рон Атея стрелять из лука и управляться с мечом. Вдвоём они уходили в лес Вахши близ реки Оар, что разграничивала земли Древних и сайан. Их не было два, а иногда три дня.

Аури волновалась.

– Они вдвоём уходят так далеко, Коб! Это опасно! Пусть возьмут с собой ещё кого-нибудь.

– Ему четырнадцать.

– Всего лишь четырнадцать.

– Они не переходят реку, они в безопасности.

– Даже если земли обходят дозором, даже если там нет злежных, там есть дикие звери и ещё чёрт знает какие твари. Не зря же этот лес называется диким.

– Да, ты права, милая. Я скажу ему.

Спорить с Аури было бесполезно.

Теперь их было семеро: Ронин, Атей, Хор, Тирас, Пилат, Китар и Борисфен или просто Борис. Все одного возраста, одинакового роста и сложения. Мальчики вели промысел дичи, пушнины, пасли скот, выполняли разные поручения, вроде доставки донесений между отрядами, несущими дозор на реке Оар. Во время весеннего половодья юноши перевозили крестьянские семьи в безопасные земли, спасали скот. Они сильно сдружились и в шутку называли себя «эгизак».

Рон стал истинным наследником Сайа. Он перестал быть милым малышом, и больше не был ласков с матерью как прежде. И её одолевал тоска. Старые страхи, прежние муки пронзали сердце Аури! Не она дала Кобу наследника! Ей чудилось, будто все вокруг шепчутся, сплетничают о том, что Рон не её сын. Королева всё реже покидала свои покои, всё реже улыбалась, почти не разговаривала с мужем. Коб понимал её и боялся за неё.

В покоях Аури было прохладно, как всегда. Она прикрывала окна только зимой. Веяло ароматом молодой скошенной травы и весенней дождевой свежестью. Она сидела перед туалетным столиком у кровати, расчёсывала свои чудные волнистые волосы цвета меди. Коб коснулся её плеча.

– Ты страдаешь, я вижу. А если я скажу, что могу прекратить твои страдания, прямо сегодня, прямо сейчас.

– Я не поверю. Это мучает меня. Мне тридцать лет. И пятнадцать лет из них я знаю, что больна и не могу иметь детей.

– Я не шучу, Аури! Посмотри на меня! Я обратился к Лорану. Он отозвался. Это будет его последним даром – твоё исцеление.

Аури не верила. В дверь постучали. Вошёл Арих, а за ним двое жрецов Древних в белых мантиях. Королева видела раньше таких. Оба высокие, лысоголовые. На лбу у каждого красовался символ древних – руна. У одного, кажется, «Берегиня», у другого – «Есть». Аури немного знала о рунах, только название нескольких, которые красовались на стенах храма Радегасту. Жрецы вели под руки третьего. Он был гораздо ниже ростом, лицо прикрыто плащаницей. Аури посмотрела на руки пришельца. Ручки маленькие, словно детские, пальчики хрупкие, каждый обёрнут тканью. «Это девочка! Точно, девочка!» – подумала королева. Следом вошёл Ронин. В руках он нёс ларь из Чёрного древа, украшенный витиеватой резьбой. Ещё двое прислужников внесли ширму. Они отгородили часть пространства, включающего гардероб и стол для вышивки. Рон поставил ларь на стол и отошёл к входной двери. Один из жрецов направился к Кобу и что-то шепнул ему, потом зашёл за ширму.

– Кого ты хочешь, Аури?

– Что?

– Мальчика или девочку?

Аури судорожно соображала, чего от неё хотят. Она просто растерялась.

– Девочку! Да, дочку! Сын у меня уже есть, – она посмотрела на Рона и улыбнулась.