– Спасибо!
– Не тяни слишком! Тыкай, ключ притянется сам.
– Может, будет лучше так? Я не хочу опять оглохнуть на два дня, как в прошлый раз, – Рина вставила кляп Алире в рот. Та согласно кивнула.
Дейнон размахнулся и воткнул иглу в шею сестры. Поршень двинулся и забрал немного крови. Алира стиснула зубы и зарычала. Её когти вцепились в меховое покрывало. Затем она потеряла сознание. Дейнон аккуратно положил её на кровать рядом с Роном.
– Чёрт! Как ей зубы-то разжать? – Дейнон пытался вытащить кляп изо рта Алиры. Безрезультатно.
– Оставь! Она сейчас очнётся.
Алира застонала и вытащила кляп.
– Ой, моя головушка. Как будто увесистая глыба прилетела в затылок.
– Встать можешь? – спросила Рина.
– Пожалуй! Нужно закончить, что начали. Давай ключ.
Дейнон перевернул Ронина и положил его лицом вниз.
– Ден, придержи его. Так мне будет удобней.
– Не промахнись, милая, осторожней! – взмолилась Рина.
Алира запустила иглу ключа в шею Рона между двумя позвонками. Он вздрогнул, но не издал ни звука.
– Остаётся только ждать. Я приготовлю сдерживающий отвар и что-нибудь поесть. Рина, почисть и заштопай одежду Ронина. Чего смотришь? Ладно, завтра присмотрю для него что-нибудь новенькое у Нани. Его одежда похожа на решето. А ты, милый братец, можешь сваливать. Я не собираюсь ещё и тебя кормить.
– Ты просто милашка! Хоть бы спасибо сказала.
– Спасибо!
Дейнон оделся и молча, вышел из избы.
Между тем, Алира уже суетилась, готовя отвар. Справа от горящего очага штора отгораживала часть пространства. Там в сундуке хранились её «богатства». Маленькие флакончики и баночки со снадобьями. Их было так много! Каждая склянка была помечена символом, но Алира не смотрела на них. Она выбирала необходимое по цвету, иногда – запаху. Повсюду на стенах висели пучки сушёных трав. Алира носилась от стены к стене. Брала веточки трав, растирала их, ссыпала полученный порошок в котелок, заливала снадобьем, снова что-то тёрла. Наконец, знахарка добавила к смеси немного воды из огромной пузатой бочки, которая стояла в самом углу за шторой, и подвесила котёл над огнём в очаге.
Над бочкой с водой висла полка. Там тоже ютились разноцветные склянки. То были ароматные масла: сандаловое, миндальное, розовое, кедровое, эбеновое. Сода, пряности, известь, измельчённый корень мандрагоры – всему находилось место и применение.
Рядом с бочкой на лавке мостился ящик. Он был полон переложенными сукном кусочками мыла разных цветов, размеров и формы.
Всё это время Рина сидела у кровати Ронина. То гладила его руку, прижимала её к своей щеке, то целовала его в лоб, шептала что-то на ухо.
– Хватит его облизывать! Иди лучше помоги мне.
Рина послушно поплелась к столу напротив кровати.
– Вот тебе плошка, а вот тебе ложка! Мешай! Да муки не забудь подбрасывать! – командовала Алира.
– Ой, Аленький, я не умею, – скорчила гримасу Рина.
– Ой, Аленький…, – передразнила Алира.
– Как трескать, так мы первые! Вон «булки» наела! Уже и в брюки не входишь.
– А Алексу нравится!
– Не сомневаюсь, – Алира показала Рине язык.
– Сейчас варево остужу и…
Алира не успела договорить. Ронин вскрикнул и сел на кровати. Глаза его были открыты. Он уставился в стену, протянул вперёд руку, пытаясь что-то поймать.
– Перелей в стакан и поставь в холодную воду. Только не шуми! Напугаем его, будет худо! – шёпотом велела Алира.
Алира на цыпочках подошла к Ронину и заглянула ему в глаза. Они были черны как ночь. В этот момент звякнула глиняная посуда. «Вот курица неуклюжая», – только и успела подумать Алира.
Ронин перевёл взгляд на девушку. Она замерла в ужасе. Так они смотрели друг на друга несколько секунд. Потом Алира подняла правую руку и потянулась к его лицу. Позади что-то звякнуло, Алира зажмурилась… Ронин схватил её за руку и потащил к себе. Она завизжала и треснула его по лбу. Второй рукой он ухватил её за шею и повалил на пол. Прижав к полу, Рон начал её душить. Алира силилась убрать его руку с шеи, лягалась и царапалась. Вдруг, перестав дрыгаться, она выпустила когти на левой руке и засадила их Рону вбок. Тот заорал и отпустил её. Алира соскочила, схватила чашу со стола и треснула его по голове.