Для совместной работы Жарынин привозит Кокотова в некогда привилегированное заведение – дом ветеранов культуры «Ипокрения», расположенный в старинном дворянском имении, лакомом кусочке для любого олигарха, то бишь мецената. Один из представителей этой породы по фамилии Ибрагимбыков уже фактически прибрал дом ветеранов, воспользовавшись юридической некомпетентностью мелких жуликов, управлявших данным заведением доселе.

Модное увлечение паранормальными методиками исцеления директора дома ветеранов Огуревича позволяет ему, промышляя курсами нового учения – трансформизма, прокручивать общественные денежки с надеждой на быстрое обогащение. В результате стариковские пожертвования (а каждый из насельников этого дома отдал свою квартиру государству в счет своего в нем пребывания) превратились в ничего не стоящие «чемодурики», аферу с которыми прокрутил жулик уже всероссийского масштаба.

И Огуревич просит защиты у Жарынина, этого странствующего рыцаря в берете с пером, защитника обиженных и ограбленных; тот вызывает в дом ветеранов телевидение.

Приездом группы работников ТВ, съемкой заказанного Жарыниным сюжета и вечерним просмотром отснятого материала заканчивается вторая часть «Гипсового трубача». Кульминационный момент романа – вечерний просмотр того, что днем было записано в доме ветеранов работников культуры. О безграничных возможностях СМИ манипулировать общественным мнением известно давно; приехавшие телевизионщики при показе вырезали все, кроме слов Жарынина о статусе пансионата «Ипокрения». И затем выступающий всеобщим благодетелем Ибрагимбыков обещает телезрителям, что не оставит беспомощных стариков на улице, а расселит их по другим пансионатам, чтобы всерьез заняться ремонтом уникальной жемчужины русского зодчества, то есть провозглашает с экрана именно то, чего более всего опасались и Огуревич, и Жарынин, и, главное, – сами ветераны.

Ждать развязки судьбы дома ветеранов заинтересованному читателю пришлось достаточно долго, более двух лет, и вот в марте 2012 года вышел последний, третий том «Гипсового трубача». Терпение нетерпеливого читателя автор успешно подогревает любовным нетерпением писателя Кокотова, встретившего в пансионате бывшую пионерку своего отряда из тех времен, когда он в студенческие годы подрабатывал летом в качестве лагерного пионервожатого. Ныне эта богатая и преуспевающая дамочка активно вводит его в искушение, а затем успешно динамит его. Утомительные и явно затянутые эротические мечтания Кокотова на страницах романа создают тот самый «саспенс» для читателя: непрочитанных страниц все меньше, к тайне мы так и не приблизились… Неожиданные обстоятельства приводят «писодея» – так любовно обзывает соавтора Жарынин – к истинному чувству.

Но вот пружина отпускается, и сюжет начинает стремительно раскручиваться: сданный в первом томе Кокотовым анализ на биопсию дает положительный результат – у него рак. К этому времени он уже обрел женщину, которая любит его всю жизнь (разумеется, это не бывшая пионерка), которая крепкой рукой удерживает его от гибели практически в последний момент. Писателем точно прослеживается, как подсказки судьбы первоначально воспринимаются им как помехи. На этом же угадывании подсказок высших сил заостряет внимание читателя Тихон (Шевкунов) в своей книге «Несвятые святые», многажды переизданной за последние два года…

Не скоро сильно изменившийся после удачного лечения Кокотов возвращается на поле действий, покинутое им в решительный момент схватки с Ибрагимбыковым, к которой его упорно толкал соавтор. Вот тут-то читателю открываются все главные секреты и умалчивания! Происходят разоблачения удивительные, и все оказываются не теми, за кого себя выдают. Интрига, мастерски закрученная писателем, получает совсем неожиданное разрешение: Ибрагимбыкова, в которого Кокотов стреляет перед своим внезапным отъездом, играет безработный актер, а подлинным бенефициаром продажи «Ипокрении» оказывается племянник одного из самых заслуженных ветеранов.