– Сарай какой-то.

– У меня мобильный сдох, – пожаловалась Алина.

Ещё бы! Вчера целый вечер в игрушках торчала. Я нащупала за поясом смартфон. Не обыскали, вот удача! Мертвенно бледный свет выхватил из тьмы кусок пространства. Я успела только заметить сотню непрочитанных сообщений и непринятых звонков. Алина, словно подхваченная смерчем, вскочила и, оказавшись рядом, вырвала у меня телефон.

– Э-э, – возмутилась я, – отдай!

Не тут-то было! Поворачиваясь ко мне спиной и отпихиваясь растопыренными локтями, словно квочка, защищавшая цыплят, Алина набрала номер. Раздались гудки. О чудо! Сеть есть! Значит, нас увезли не так и далеко.

– Папа! Я!.. Да!.. Нас похитили у похитителей… Ещё одна девчонка… Нет, за неё не платят… Не знаю! Хорошо… Этот. Мой сел… Да негде зарядить, о чём ты? Здесь сарай какой-то…

Она замолчала, слушая абонента. До меня доносилось бубнение низкого голоса. Алина переминалась с ноги на ногу, время от времени угукая. Я ждала окончания разговора. Убеждала себя, что скоро всё наладится. Отец Алины сообщит в полицию, они определят наше местонахождение по локации телефона и пришлют группу захвата. Главное, чтобы бандиты не прибили нас, почуяв опасность.

Я осмотрелась внимательнее. В той стене, где заметила окошко, была ещё и дверь. Рядом с ней стояла наполненная водой бочка, на ней висел алюминиевый ковшик. Я окунула пальцы в воду, поднесла к носу, принюхалась. Пить хотелось нестерпимо.

– Нормальная. Я пила, – сообщила Алина, она уже стояла рядом со мной и протягивала телефон.

Я тут же спрятала его в карман и набрала воды в ковшик. Делала огромные глотки, рискуя захлебнуться. Алина, дождавшись, когда я прекращу булькать, потащила меня к противоположной стене. Предчувствуя что-то не слишком приятное, я брела, так и держа ковшик.

– Что стряслось? – спросила, но тут же почувствовала толчок в бок.

– Тс-с-с, вдруг подслушивают, – зашептала Алина. – Короче так. Надо бежать. Нас не отпустят.

– Почему?

– Отморозок один давно под отца копал, а теперь воспользовался ситуацией – хочет бизнес отжать. – Угадав мои мысли относительно ценности бизнеса в сравнении с жизнью дочери, Алина пояснила: – Своё получит и убьёт. Он не их тех, кто выполняет условия. Так что у нас три дня. Столько отец сможет тянуть.

– А что через три дня?

– Сообщит наше местонахождение в полицию.

– Ну?

В этом «ну» звучала надежда, но собеседница только головой покачала:

– Живыми нас не отдадут.

Я молча постукивала себя по ноге ковшиком. Эта мажорка не въехала в ситуацию или она реально такая выдержанная? Навалившись на стену плечом и убедившись, что сарай стоит крепко, я спросила:

– Как предлагаешь выбираться отсюда?

Алина провела двумя ладонями по волосам, потом взбила их, придавая объём, и снова зашептала:

– Притаимся около двери, а когда кто-нибудь принесёт еду, дадим ему чем-нибудь по башке, отберём оружие и будем прорываться.

– Отличный план, – саркастически заметила я.

– Предложи свой, – хмуро отвесила она.

Я пошла вдоль стены, толкая от себя одну доску за другой в надежде найти брешь. Сарай хоть и был старым, но построили его на совесть. По углам врытые в землю столбы, к которым прибиты поперечины, к которым крепились стены из досок, прибитых внахлёст – без инструментов поддеть и выворотить не получится.

– Неплохо заранее понимать, куда прорываться. Ты представляешь, что там? – я указала на дверь. Алина отрицательно покачала головой. Дойдя до окна, я наступила на поперечину и подтянулась, чтобы выглянуть.

Рама хоть и со скрипом, но поддалась, я отодвинула её и высунулась почти по плечи. Пролезть в маленькое отверстие не получится, но осмотреться можно.