– А сколько всего кораблей насчитывает флот Египта? – заинтересовался Александр.

– Девяносто шесть. Из них двенадцать гексер, пятьдесят три пентеры, двадцать одна триера и десять диер, – тут же ответил Аристомен.

– Откуда такая точность? – поразился Деметрий.

– Просто незадолго до переворота я выделял деньги на содержание флота. Вот и запомнил цифры, – смущенно сказал Аристомен, взмахнув руками.

Леонатис выстроил свои уступающие в численности корабли в один ряд. При этом свою флагманскую гексеру «Гнев богов» вместе с пентерами он расположил в центре построения. Триеры были выстроены на флангах. С берега боевые корабли, выстроившиеся ровными рядами, выглядели красивыми игрушками. Перед боем на всех судах убрали паруса и мачты.

– Это делают специально, чтобы падающая при таранном ударе мачта не покалечила людей на палубе, – пояснил стоявший рядом с царем Деметрий. – Да, и паруса во время резких маневров корабля будут только мешать гребцам.

Египтяне не стали тянуть кота за все подробности и с ходу ринулись в атаку. Когда они приблизились на тысячу шагов, послышался рев сигнальных труб, и флот Селевкидов также двинулся навстречу противнику. Со стороны это смотрелось чистейшим самоубийством. Египтян было в два раза больше. Казалось бы, что у Селевкидов нет никаких шансов в этом бою. Однако вскоре все переменилось. Уверенно шедшие вперед корабли Леонатиса открыли огонь из своих баллист. На каждой триере располагалась одна носовая баллиста. Пентеры были вооружены двумя баллистами, а на «Гневе богов» стояли четыре такие метательные машины.

И вот сейчас все эти орудия начали массированный обстрел приближавшихся к ним египетских кораблей первого ряда. Египтяне открыли ответный огонь. Но если они стреляли обычными каменными ядрами и копьями, что причиняло судам Селевкидов незначительный урон, то вот от попаданий сирийских зажигательных снарядов урон был гораздо серьезнее. Вскоре восемнадцать вражеских кораблей уже пылали. На двух кораблях при этом смогли потушить начавшийся пожар, но вот остальные отстоять не удалось. Команды горящих судов в панике прыгали с пораженных огнем палуб. А когда корабли противников сблизились, то по египетским судам ударили струи огня с четырех кораблей Леонатиса.

При этом «Гнев богов», которым командовал сам Леонатис, умело увернулся от тарана вражеского флагмана. После чего последовал эффектный проплыв вдоль борта промахнувшегося вражеского судна, сопровождающийся непрерывной огненной струей, пропахавшей обреченный корабль от носа до кормы. Флагман египтян мгновенно вспыхнул, как лист пергамента, брошенный в костер. Гибель адмиральского корабля и понесенные от огня потери произвели на египтян ошеломляющее воздействие. Группами и поодиночке вражеские суда начали в панике покидать поле боя. Впрочем, нашлись несколько смелых египетских капитанов, бросивших свои корабли в атаку. Но исход боя был уже предрешен. Немногочисленных смельчаков быстро уничтожили. Однако возня с ними дала возможность большей части паникеров уйти.

Победа была полной. Флот Селевкидов потерял в этом бою всего две пентеры, протараненные египетскими судами. Вражеские же потери составляли двадцать шесть потопленных кораблей. И еще девять судов было захвачено при абордаже. Сухопутная армия была сильно воодушевлена этой блестящей победой. Все воины наблюдали с берега и хорошо видели ход этого эпического морского сражения. Люди были довольны просмотренным зрелищем и рвались схлестнуться с египетской армией уже на суше, чтобы доказать морякам, что они тоже чего-то стоят.