– Если для тебя это так важно, то ты можешь продолжить. – разрешил я, вновь подливая себе водочки. По большому счёту, мне в ту минуту было абсолютно фиолетово, о чём собирался говорить этот бородач. Сейчас я размышлял совсем об ином.

«Довольно-таки объёмный у него графинчик. Тут, похоже, не менее двух литров. Мне его в одиночку уж точно не осилить. А впрочем, много водки не бывает. Тем более, завтра выходной и быть может, у меня ещё вся жизнь впереди».

– Если ж мы вновь обратимся к ранее озвученной дате… – продолжал говорить мой нынешний собеседник. – …То конечно, тот день был отчасти незабываем. Правда, само торжество будет тремя днями позже. Много гостей, поздравлений, улыбок, поцелуев. И тем не менее, именно тринадцатое декабря одна тысяча девятьсот восемьдесят четвёртого года будет значиться в ваших паспортах.

Здесь вовсе не следует забывать и о том, что невеста к тому времени была на третьем месяце беременности. Ей семнадцать, а жениху лишь через пару дней стукнет восемнадцать. По сути, они ещё дети.

Ты молодец! Поступил весьма благородно. Сам, дескать, виноват; сам за свой поступок и ответил. Таковым было твоё воспитание…

– Позвольте-позвольте!.. – я уж было собрался возмутиться, однако мне не дали более произнести и слова.

– Тихо! Помалкивай. Где на сей раз, твоя воспитанность, где элементарное уважение к старшим? – грубо одёрнул меня бородач, после чего продолжил уже в привычном тоне. – Очевидно, ты собирался сказать мне о том, что у вас… Или по крайней мере у тебя, были вполне искренние чувства. Ну, там любовь-морковь.

Вспоминая свою молодость, с этим аргументом конечно же трудно не согласиться. Юношество, молодость, прекраснейший из этапов жизни, когда всё нипочём и всё в радость. Собственно в ту самую пору и счастья-то никакого искать не надо. Оно и без того окружало тебя со всех сторон. За ним не нужно было гоняться, оно преследовало тебя везде и повсюду.

Однако сейчас, спустя десять лет, повзрослев и возмужав, ты наверняка уже можешь трезво взглянуть на те же самые события. Рассмотреть их несколько с иного ракурса. Ну, а прислушаться к собеседнику у которого эта самая молодость закончилась, уж, лет тридцать тому назад, ты просто обязан.

Давай-ка мы припомним: ведь она была у тебя первой?

Будь на её месте любая другая девчонка, те же самые чувства ты испытывал бы и к ней. И называются те чувства вовсе не любовь, а юношеским гормональным безумием, или попросту гон, страстью и так далее.

Обвинять в чём-либо твою будущую супругу конечно же грешно. И тем не менее девушки развиваются гораздо быстрее парней-ровесников, да и жизнь они познают гораздо раньше.

А теперь, Игорёк, попрошу тебя посмотреть правде в глаза. Янка была с детства затюкана семейными неурядицами родителей, девочка только и мечтала вырваться из того порочного круга. К тому же, чересчур сердобольная мамаша, которая на плодородной почве юной наивности, культивирует мысль о том что жизнь её (то есть, матери) не удалась и не сложилась лишь из-за неудачного брака. Отсюда у твоей супруги и искренняя вера в некоего сказочного принца, который обязательно сумеет её озолотить. А значит, и сделать счастливой.

Тут-то и подворачивается ей парень как будто бы из нормальной, благополучной семьи. Не зануда, весёлый и в некоторой степени интересный, упорно добивающийся если не её руки и сердца, то по крайней мере некоего внимания и расположения. К тому же курсант, с хорошей перспективой военного лётчика. Неплохой вариант, потому и позволят она себя любить при этом не испытывая к нему ничего схожего с таким понятием как любовь.