– Попрощавшись с Элоизой, я вместе с отрядом помчался на помощь заставе. Едва мы ввязались в бой, появился гонец, – Болад на мгновение умолк, заново переживая события минувших дней. – Он сообщил, что в Ларосфорт тайно пробрались лазутчики проклятого Дрозмуна. Я не понимаю почему, но они не напали на крепость, обошли стороной замок сэра Гризбора. Они ворвались в дом моей невесты, и единственный трофей, захваченный ими, была несчастная кроха Элоиза… Я виноват, я очень виноват перед нею, но я не смог забрать своих людей, это было бы равносильно тому, как если бы я приказал помочь этим собакам добить защитников заставы! Я в одиночку бросился на поиски похитителей. И я настиг их. Лазутчиков было пятеро, с четырьмя мне пришлось сражаться… Я слышал, как Элоиза что-то кричала мне, но слов не разобрал. Всадник, впереди которого она сидела, пришпорил коня и умчался, увозя самое дорогое, что у меня было… Меня подобрал монах-пустынник. Три месяца я был между жизнью и смертью. Если бы не монах, я отдал бы богу душу… Прости, Госпожа! Я хотел сказать: тебе душу!

– Спасибочки, но меня вполне устраивает, что твоя душа пока при теле. Рассказывай и не беспокойся, если я рассержусь, я тебе об этом скажу.

– Госпожа, ты так добра к несчастному, что я временами забываюсь. Никогда не думал, что придется говорить с самой богиней!

Меня уже начало коробить от дифирамбов, но Боладу не было свойственно хватать разом через все края.

– Монах спас мне жизнь, но едва сознание вернулось в мое тело, я захотел умереть. Мне стыдно признаться, но я почти забыл, что я воин и мужчина, и я предавался отчаянью. Монах увидел мое состояние и сказал, что у меня единственный выход – молиться. Я, как и все верил в бога-Солнце, считая его истинным, но надеяться привык лишь на себя. Но монах рассмеялся и сказал, что бог-Солнце действительно не может мне ничем помочь, потому что солнце, землю и все вокруг создал не он, а истинная богиня – Госпожа-прародительница. Было время, когда ее присутствие ощущалось в каждом дуновении ветерка, в каждой капле дождя. Но потом люди Брисполя забыли о ней и начали поклоняться выдуманным божествам…

Я поперхнулась шампанским.

– ЧТО?!!

– Увы, Госпожа, изменив тебе, мы выдумали себе идолов. Сохранились старинные свитки, описывающие жизнь основателей Брисполя, сэра Монтрея и его супруги леди Ангелы. Я читал списки с них и своими глазами видел, что едва ли не в каждом их поступке присутствует твоя божественная рука.

Я сидела словно пришибленная, не имея сил ни то что говорить, но даже вдохнуть полной грудью. В мозгу мелькала лишь одна мысль – этого не может быть, потому что не может быть никогда! Все мои теории лопнули, как мыльные пузыри. Я будто сквозь туман видела лицо Болада, но было бы более нормально, если бы я не видела его совсем… Потому что он просто не может существовать!

– Госпожа! Ты слышишь меня? Я чувствую, ты исчезаешь! Госпожа, одно лишь слово, ты поможешь отыскать мне Элоизу?!

– Зайдите завтра… – Полубессознательно я выдала стандартный ответ, практикуемый в нашем отделе реализации.

Когда Болад исчез, я со всех ног бросилась в ванную, подставила голову под струю холодной воды и принялась размазывать косметику по лицу.

К психиатру пойти я не решусь. Силы воли не хватит собственными руками сдаться в психиатричку, но делать что-то надо. Пока не поздно, пока я еще осознаю, что схожу с ума, а, следовательно, не окончательно свихнулась. На работе недавно болтали, что в городе объявился психоаналитик. Если я правильно понимаю его функции, кликнуть санитаров он просто не имеет права…