Мне почему-то досталось больше всех, члены комиссии вдребезги переругались прямо в зале, наши импульсивные преподы минут пятнадцать орали друг на друга, и я получила три балла за работу, которую тут же стали таскать по многим выставкам и потом, говорят, втихаря продали, она исчезла из методического фонда училища при невыясненных обстоятельствах. А я получила свой диплом и поехала домой разводиться с мужем.

Все разводы, о которых я знаю, мероприятия, мягко говоря, очень неприятные, наш не исключение, хотя у меня была надежда на его быстрый и цивилизованный исход, но увы…

Мой почти уже не муж заявился в зал суда с огромным букетом розовых пионов, и, когда ему дали слово, он, роняя цветы к моим ногам, со слезами в голосе умолял его простить, признавал все свои ошибки, обещал исправиться, стать примерным мужем и отцом, и жить вместе со мной до глубокой старости, пока смерть не разлучит нас!

Внешне очень похожий на кумира эпохи Пола Маккартни, только почти двухметрового роста, он не зря много лет играл в народном театре – судейские тётки чуть не разрыдались от умиления, ещё бы, такая Сам-ты-Барбара живьём, а не по телевизору, и от щедрой души они присудили нам ещё шесть месяцев для примирения!

Я буквально кипела в бессильной ярости от этого театрального фарса, а мой пока ещё муж тут же пошёл и напился «с горя».

Потом, когда меня спрашивали, почему я развелась с мужем, я просто читала его стихи, посвящённые мне:

Поэт! В жизни всё куда как прозаичнее – люди такого склада невыносимы в быту, и в доме никогда не будет чистоты, как ни старайся, и в отношениях тоже. Все подружки жаловались мне на его домогательства прямо у меня за спиной, а я всё винила себя и думала, что мало уделяю ему внимания. Он бедный, наверное, страдает оттого, что я после работы занимаюсь уборкой, кухней и ребёнком, поэтому пьёт.

Впрочем, кроме несомненного литературного дарования, у моего бывшего супруга имелось множество других талантов и достоинств, он ими воспользовался и быстро поднялся в девяностые годы. После нашего развода он вскоре женился во второй раз, один за другим родились дети, но, к сожалению, алкоголь разрушил и этот брак, там тоже всё сложилось жёстко.

С его второй женой Ларисой мы до сих пор дружим, наши дети очень похожи и выросли родными. Я очень благодарна ей за мудрость, которую она проявила в свои девятнадцать-двадцать лет, когда настояла, чтобы Алькин отец оставался отцом и давал для дочери нормальные деньги, а не двадцать пять процентов от липовой зарплаты предпринимателя.

В последующие годы мы часто ездили в гости друг к другу, чтобы дети общались, Алька подолгу жила у них на каникулах, и они вместе со всеми детьми ездили на море. Я счастлива, что у моей дочери есть брат и сестра, раз уж у меня не сложилось!

А ещё я признаюсь, что зимой в начале 1991 года меня всецело захватил пылкий и мистический роман, и в этих отношениях мне наконец-то удалось найти всё то, чего мучительно не хватало в браке. Я млела от трогательного ухаживания, внимания, действенной заботы, и ещё я узнала, как приятно общаться с непьющим и некурящим мужчиной! И что в творчестве вполне можно обходиться без пьянства, хотя кто же отрицает хорошее вино, но, оказывается, можно знать меру. Всё у нас обставлялось очень красиво, как и положено двум художникам.

Этот адюльтер случился отнюдь не в первый раз. Сначала я мстила мужу за оскорбления, потом хотела, чтобы количество перешло в качество, а потом два года жизни в мастерской я скорее дружила с одним милым мальчиком.