И всё же вступление в подростковый период состоялось. И хотя жизнь заставила по итогу меня услать в школу обычную, да ещё в деревне, и на это пришлось приложить усилия – непросто было меня закинуть туда, мотивации особенной придумать не смогли, я благополучно начал пожинать первые плоды такого «взросления» и множить новые! Много новых!…

Вот с этого момента я и начал уходить в грёзы. Конкретные грёзы. Они компенсировали то, чего мне так не хватало – девичьей любви. Вот до чего доводит лютая нехватка любви от мамы и, более того, уже выброс из своей жизни, на этот раз – окончательный и бесповоротный. Да, не тотальный, но лучше от этого мне уже не будет – сначала редкие приезды, потом они стали и того реже. Они также приводили и к новому витку запросов – отношения с девушками у меня совершенно не складывались. И самое интересное: они поначалу ко мне проявляли интерес, но я их почему-то жёстко отшивал, потому что не знал, как это – общаться без напряжения и вот так сразу налегке, ведь за это принято бороться! Погнался и за главной отличницей, но вот с ней у меня не складывалось. Ничего! Да, общались, и порой тепло, но дальше не шло, а вот ругались, особенно на публику, охотнее. Что это – я ни на что не способен, кроме как преследовать возлюбленную и вот так её донимать? При этом в грёзах, напротив, все отношения были очень  тёплыми, мы даже обнимались и играли во что угодно, особенно то, что предлагает электроника.

Впрочем, дружки у меня тоже были. Увы, именно дружки, друзьями я их назвать не могу. Мои личные границы они особенно уважать не спешили, как и моё естественное желание идти в школу и обратно одному. Похоже, они были лишь нахлебниками, ни на что в жизни претендовать не желающими, разве что похвалиться за чей-то чужой счёт. Что-то своё они создать не могли. Нет, у одного из них всё получалось более-менее, но не более того. Да и дисциплина у них хромала, со мной-то проблем поменьше, я тогда практически не высовывался, разве что на уроках истории, вот и всё, на большее я не был способен влиять…

Если они и были активны, так это в том, чтобы ездить в город со мной и как-то разнообразить деревенскую жизнь, в основном по знакомству со мной. Вот это они, да, могли. Я тогда ходил в шахматную школу, тоже бесплатно работавшую. Или вроде бы бесплатно, сообщений и какой-то плате за неё у меня не было, или я это просто не знал. И хотя я участвовал в шахматных турнирах, проводимых в городе, или был запасным на турнирах в нашем сельском районе, достижений у меня было мало, вероятно, из-за моей импульсивности, а не расчёта, что там требовалось. На то, что это не моё, даже не обращали внимания. Годом позже, правда, сиутация изменится немного, но только в том плане, что в город я ездил один, на маршрутном автобусе, и не только на шахматы, но и на занятия английскому языку, где с общением были всё те же проблемы – сказывалась деревенская атмосфера в целом, хотя и подкалывать меня тоже могли, ведь все те, кто был в моей 2-ой группе, были старше меня или, по крайней мере, учились на как минимум 1 класс больше. 1-ая, кстати, была комфортнее для меня тем, что я учился в своём темпе и создавал заделы, чтобы бежать дальше уже в школе – учебники совпали, – но зацепились именно за «учебники совпали», а ценности в своём ходе так никто и не заметил. Да и я сам этого не замечал. Куда уж там, если у меня нет строгих личных границ, а если и есть какое-то их подобие, то я охотно позволяю их ломать и переезжать вполне себе смело!…