Строчки из моего стиха. Я сначала написала в «Старом» Афоне. Но заменила на «Новый», имея в виду «на Небе», а потом узнала, что Новый Афон существует на Земле, но не стала менять. Джойс, – я закрыла глаза, – я очень устала. Почитай мне про Святого Петра, пожалуйста!

Я делаю шаг в Туман, где звучит Лунная Соната. У Весов теперь много людей, они подходят по очереди, называют какие-то номера и кладут на правую чашу своё «СпасиБо», а на экране мелькают кадры, быстро-быстро. Я вижу детей и вспоминаю: школы, учителя, дети, поэты и писатели – мы организовывали выступления, я дарила свои книжки, впрочем, не я одна… Лунная Соната звучит всё громче. И к Весам подходит мой сын, и на экране появляются кадры: как мы путешествуем, как встречаем Новый Год в Лапландии, где он сидит на коленях у Санта-Клауса, как потом мы смотрим «КВН» и «Что? Где? Когда?», и фильмы про призраков, про петли Времени, про смещение Пространства, и я рассказываю ему про Иную Реальность и привожу иконы с Афона – на экране они мелькают друг за другом, но я отчётливо вижу только «Моление о Чаше», она застывает последней. Сын кладёт своё «СпасиБо», и Весы обретают равновесие, а он подходит ко мне в Тумане, показывает кольцо Святого Андрея и отчётливо произносит: «Дети!» Но я не понимаю: что он имеет в виду? Какие дети? Школьники? «Взыскание погибших!» – отчётливо звучит его мысль во мне, но… Туман отнимает его у меня, и всё вокруг заполняется Туманом настолько, что я уже ничего не вижу там, где бесконечно звучит Лунная Соната и листают мою жизнь на экране Вечности.

Где-то во Вселенной

Я осторожно перепрыгивала с кочки на кочку в болоте Сферы №5 в то время, как Хранитель с улыбкой наблюдал за мной, шагая по воздуху, а лягушки ехидно поквакивали.

– Тебе так весело, что ты всё время улыбаешься? – боясь оступиться и увязнуть в трясине, мрачно буркнула я.

– Ты всего-то на 13-ой ступени, а уже совсем как человек!

– 13! – воскликнула я и чуть не рухнула, потеряв равновесие.

– Да, тебе везёт на 13! – усмехнулся Хранитель, поддержав меня крылом. – И это даёт мне определённые надежды.

Внезапно ветер переменился, и пополз… Туман?

– Что это? Запах гари? – спросила я.

– Да, болотце твоё горит.

– Ты издеваешься? Это не Туман? – я невольно застыла на одной ноге на масенькой кочке.

– Я же говорил, что здесь – Сожжённая Дорога. Тайный Путь. Via Combusta. В твоём случае – дым торфяника. Собственно, болото не горит, но тлеет. Мы ещё не добрались до эпицентра.

– Но мне уже сложно дышать! – воскликнула я.

– А ты уже дышишь? – Хранитель засмеялся.

– Сначала травиться Плутоново-Скорпионьим ядом, а затем задохнуться на Сожжённом Пути – это называется жизнью? – я перепрыгивала с кочки на кочку, углубляясь в дым, как внезапно заметила золотую корону, привязанную верёвкой к стреле, воткнутой по центру кочки. – Здесь кто-то убил Короля?

– Нет, – ответил Хранитель, – это корона для будущей Королевы.

– В моём болотце будет жить Королева?

– Многие царевны сначала были лягушками и жили на болоте. А потом поймали свою стрелу и… Возьми её, не бойся.

– Корону или стрелу?

– И то, и другое, они же связаны. Ничего не кажется странным?

– Стрела похожа на перо птицы?

Внезапно из дыма проявился… Чёрный Ворон.

– Здравствуй, Рух, – важно произнёс он и, клюнув узел, развязал его, – корона тут же свальсировала мне на голову.

– Здравствуй, Ворон, – удивлённо ответила я на столь странное приветствие. – Кто ты? Слуга Плутона? И что ты делаешь здесь, в моём болоте?

– Я – Королевский Ворон, – птица внимательно посмотрела на меня, наклонив голову набок. – И не могу отсюда улететь. У меня крылья подрезаны. Будешь в Лондонской тюрьме у Тауэрского моста, где королям отрубали головы…