– Что чувствовала, о чём думала, когда слилась с собой у мощей? – спросил внезапно проявившийся рядом Рэй. – О любви записку писала? А какой судьбой Чудотворец привёл тебя к себе помнишь?

– В моей «той» голове проскользнула мысль, что он спас меня в какой-то аварии.

– М-да… Не об аварии речь, хотя и она имела отношение. Ты должна была полететь в Венецию, кстати, к его же мощам. Какая борьба между Венецией и Бари! Но вместо Венеции тебя внезапно отправили в Бари. Цепочка событий, которую ты в очередной раз увидела в Скрижалях и записала в виде романа, сломалась.

– Да? А почему?

– Это был один из сценариев Будущего, приводящий тебя к досрочному возвращению в Небо. Но твои молитвы услышали, Пространство стало меняться, каждое звено цепочки рушилось, одно за другим. А началось, казалось бы, с маленькой детальки – премьер-министр не приехал на открытие кое-чего. В итоге человек, который собирался лететь с тобой в Венецию… Ну, ты не помнишь? И жила ты там со своей делегацией в Патриаршем подворье. Кстати, твоя фотография, которую сделал куратор поездки из Бари… Казалось бы, обычная фотка девушки у осеннего моря на фоне Башни Монополи, а в итоге – новая цепочка событий, образованная в результате ломки предыдущей, могла бы привести тебя к совершенно иной судьбе.

– Могла бы? Ты говоришь загадками, Рэй. Что случилось потом?

– То, что ты написала в записке Николаю Чудотворцу. Люди формулируют желания вкривь и вкось, а те имеют особенность сбываться в точном соответствии с формулировками.

– Я не видела своего желания, Рэй. Она, то есть я, бросила записку уже скомканной, написанную заранее.

– Алиса, не надоело ещё отдыхать? – воскликнул отец Кирияки, обнимая меня у своего прилавка, когда я возвращалась с очередного чтения акафиста на границе. – Может, поможешь мне поторговать мороженым? Так, гляди, и принца своего встретишь?

– Принцы хороши до того момента, пока не берут тебя замуж! – засмеялась Кирияки. – Молись Николаю Чудотворцу, он даже бесприданниц пристраивал!

– Да, – кивнула я, – в Бари его изображают с мешочками золотых монет. Он подкинул их в окошко бедной женщине, чьих дочерей не брали в жены из-за отсутствия приданого.

– Важно, чтобы душа в душу, – отец Кирияки подмигнул мне. – Настоящее счастье не в золоте. Вот иконы, например. Ты любишь иконы в золоте? И я не люблю, не украшение же! Хочешь золота – ступай в ювелирный, купи себе колец или цепочек. Ну или в банке слитки закажи. А икона – это душа Святого, которая на тебя смотрит. Душа не нуждается в оправе из земного золота.

– А кто ещё помогает с замужеством из Святых? – спросила Кирияки. – Я слышала, у католиков – Святая Екатерина.

– В России любят Ксению из Петербурга. Юродивая, родилась в начале XVIII века, но канонизирована лишь в 1988 году. После смерти мужа стала говорить, что он – это она, а сама она будто умерла, одевалась в его одежду и откликалась только на его имя. Пожертвовала свой дом, скиталась по улицам. По ночам строила храм, принося в него кирпичики. Обрела дар пророчества и исцеления. Помогала женщинам с женихами и детьми. Над её захоронением построена часовня, все пытаются чуть-чуть земли с собой забрать. Ксения моей крёстной всю жизнь помогала. У крёстной день рождения 7 июня, а у Ксении день памяти 6-го. Крёстная обращалась к Ксении и с квартирными вопросами, и с работой, и с другими проблемами. И людей, приходивших ей на помощь, звали Ксениями.

– Ничего себе! Вот бы Ксения помогла нам с продажами! Раньше на Горе иконы не продавали, а теперь лавки – в каждом монастыре. Паломники покупают там, хотя мы те же иконы дешевле отдаём. А ты смогла бы, как Ксения, раздать всё своё земное имущество?