Дочитав, он разорвал листок и кинул остатки в зал. Невидимые зрители с ненавистью грызли друг другу глотки, желая получить ненужную часть его внутреннего мира. Он тяжело и прерывисто задышал, будто что-то невероятно страшное сейчас случится. Я задержал дыхание, будто подглядывал очень страшную тайну.

Вдруг он упал. Я слышал, как что-то хрустнуло, но он даже не вскрикнул от боли.

Тишина поглотила зал.

Тишина давит на голову.

От тишины стискиваются зубы.

Не выдерживая, я бросаюсь к сцене, но мгновенно оказываюсь в бескрайнем море снега.

Холод сковывает пальцы.

И я понимаю, что делать.

Я посинелыми руками копаю чистый снег.

Я ногтями ковыряю заледеневшую землю.

Я запихиваю снег в рот, не чувствуя языка.

Я стою на коленях в белом море в одной рубашке и тонких штанах.

Я перекопаю всё поле, потому что знаю, что где-то под удушающим снегом лежит он.

Такой молодой в чёрном деловом костюме и с закрытыми глазами.

И он ждёт чего-то важного.

Любви

Или

Жизни.

Январь.

Могила заросла

В голове только его силуэт, который, согнувшись, замертво падает.

Я чувствую его боль, обжигающую снегом плоть.

Мне всегда было интересно, что именно с ним там произошло.

Почему он упал ночью под единственный негорящий фонарь?

Чувствовал ли он что-нибудь ещё?

О чём он думал до падения?

Раз за разом я вижу одну и ту же картину, пульсирующую в висках.

Я не знаю, как к этому относится.

Не знаю, как перестать крутить эту пластинку в царапинах.

Хочешь, я сочиню для тебя песню?

Хочешь, напишу про тебя текст?

А может…

Нарисуй мой портрет.

Я не умею рисовать.

Научись. У нас вся жизнь впереди.

Ты столько не проживёшь.

Поэтому нарисуй, пока я ещё живой.

Я нарисовал. Но нарисовал слишком поздно.

Тебя уже не было.

Я помню твоё лицо: эти тёмные волосы, эти серые глаза и эти утончённые губы.

Я всё-всё-всё помню.

Краски потекли, мешаясь друг с другом и капая на пол.

Портрет превратился в мутную, грязную кашу.

Тебя не могло быть. Я рисую только существующих.

И вот он снова идёт ночью по дороге в аптеку за бинтами. Фонари, играя в чехарду, горят с перебоями. Вокруг безумно холодно, а он всегда одет не по погоде. Из людей никого. Эта дорога мертва, как и мрачный лес рядом с ней. Вдруг он останавливается, сгибается и сделав пару шагов, падает.

Тишина.

Он лежит в сугробе в темноте.

Я стою вдалеке но, к сожалению, всё вижу.

Мне очень плохо оттого, что я не был рядом и не смог помочь.

Извини, пожалуйста.

Октябрь

Новая глава

Как бы сильно ты не обнимал меня на балконе, пока куришь, я всё равно не почувствую любви. Я буду закрывать глаза на приготовленный завтрак для меня, на поцелуи на ночь, на глупые милые шутки. Я вижу лишь твои руки перед собой, чувствую боль в теле и хруст костей.

Я вижу всё. Я чувствую всё. Я осознаю всё.

Я осознаю всё.

Сколько раз я кричала это в лица друзей? Сколько раз эти слова эхом доносились до меня? Сколько раз это «я осознаю всё» осознавалось?

Но я словно шавка без задних лап, словно бабочка без крыльев. Ты держишь меня, привязав крепко нитью.

«Это любовь» – сплёвываешь остатки блевоты в очередной раз. Любовь? Эгоизм, унижения, принуждения, манипуляции, ложь, избиения – это любовь? Та самая? Светлая, невинная и чистая?

Нет. Это большой труп застреленного животного, чья кровь даже не рисует узоры на снегу, а оставляет геометрические фигуры.

И так раз за разом ты убиваешь животных в моём лесу. Патроны у тебя бесконечные, зато животных осталось очень мало.

Может мы и не самая счастливая пара, но зато любить мы будем друг друга вечно. Это навсегда, солнышко. Я никогда не отпущу тебя, даже и не думай. Я люблю тебя и не смогу без тебя жить. Запомни эти слова, чтобы не совершать каких-либо ошибок. Навечно. Навсегда. До смерти.