– А ты и не заметишь!

– О, еще как замечу, – пробормотал граф, у которого на лице было написано продолжение этой фразы: «И буду безмерно счастлив».

Лавиния капризно вздохнула и огляделась. Обычно в такие моменты граф поскорее заканчивал завтрак и сбегал в министерство. В этот раз он просто не успел.

– Ваша светлость, – в столовой возник дворецкий. – Лорд Ри́дан прибыл с визитом.

Граф подскочил: лорд Ридан – директор Королевского банка и министр финансов – был его кумиром. Я не вдавался в подробности, но графа, кажется, восхищала его политика «справедливого сдерживания цен». Сомневаюсь, что, поживи граф среди бедняков, он нашел бы эту политику справедливой. Насколько я знал, работала она только на бумаге. Но о бедных богачи не думали никогда.

– А, это к тебе, – вздохнула Лавиния. – Будь добр, прими его в гостиной. Я не одета.

Графиня и впрямь вышла к завтраку в пеньюаре, не удосужившись переодеться в утреннее платье. Очевидно, собиралась потом вернуться в постель.

– Ваша светлость, – вмешался дворецкий. – Прошу прощения, но лорд Ридан уверяет, что прибыл к вам, миледи.

Граф уронил десертную вилку. Лавиния просто застыла, и невооруженным глазом видно было, как в ее голове роились мысли.

Меня кольнуло неприятное предчувствие. Рай, словно догадавшись, подсел ближе и положил руку на подлокотник моего кресла.

– А… – наконец выдохнула Лавиния. – А…

– Его нельзя заставлять ждать, это второй человек в стране после короля! – зашипел на нее обычно сдержанный граф. – Ты хоть понимаешь, какие деньги сосредоточены в его руках? Бегом переодевайся!

Лавиния, в меру своих сил, действительно побежала.

– Роза! – визжала она на ходу, призывая камеристку. – Роза, немедленно сюда. Сейчас же!

Она унеслась на женскую половину, сопровождаемая суетливыми горничными, а граф повернулся к дворецкому:

– Пригласите лорда Ридана.

Герцог Вальтер Ридан действительно был важным человеком. В свои сорок лет он успел сначала сделать карьеру военного, а после – политика: занимал пост премьер-министра, затем перебрался в Министерство финансов. Его называли королевским казначеем, он входил в Малый совет при Его Величестве, и поговаривали, сам король его побаивается.

Он вошел в столовую залу чеканной походкой военного. Скупо улыбнулся графу (нас, конечно, не заметил) и огляделся.

– Признаться, я надеялся застать вашу супругу, Оливер.

Граф лично отодвинул для него стул.

– Она сейчас спустится. Вы же понимаете – женщины… Поздно встают, долго наряжаются. – Он попытался улыбнуться, но получилась у него лишь страдальческая ухмылка.

Герцог хохотнул:

– Не все. Одна такая сегодня вытащила из постели меня, хотя я сам, признаться, люблю рано вставать. Профессиональная привычка, понимаете ли.

Граф закивал:

– Быть может, пока Лавиния готовится, вы скажете, что насчет моего предложения по налоговым льго…

Герцог отмахнулся:

– Не сейчас, Оливер. Право же, я вынужденно работаю сегодня с рассвета, дайте мне хотя бы минуту покоя!.. Это спутники вашей супруги?

Граф, с трудом сдерживая разочарование, покосился на нас.

– Да.

Взяв изящную чашку (лучший фарфор Эштонов), лорд окинул нас изучающим взглядом.

– И кто из вас Элвин, молодые люди?

Я встал и снова поклонился:

– Я, господин.

Герцог поднял брови:

– Хм.

В столовую тем временем вплыла Лавиния. Наверное, она извела камеристку и искупалась в ее крови или сделала что-то в этом роде, но сонной мухи в абсенте как не бывало. В своем лучшем утреннем платье графиня смотрелась свежо и даже очаровательно – как милый розовый поросенок в белом шелке.

– Милорд, – сказала она, протягивая поднявшемуся герцогу руку. – Ваш визит – такая счастливая неожиданность! Ах, как здоровье вашей супруги?