– Он до смерти надоел мне, – седеющий мужчина, крепкий и высокий, превосходивший ростом своего лорда, говорил громко, четко, словно отдавая приказы, но при этом не повышая тона и уж точно не пытаясь распугать зверье в округе. Рирзу следовало поучиться командовать так же, – Земля б его поглотила!
– Это было бы некстати, он опытнее любого из лекарей.
– И болтливее! Не затыкался всю дорогу… Он не сможет объяснять, как и что делать, если сотрет себе язык.
– Я уверен, у него есть специальное снадобье на такой случай. Что ж, мы здесь.
– Нас запомнят, Рирз, как людей, что в начале пятьсот семидесятого года Эпохи Королей прибыли осваивать территорию и возводить новый величественный замок для потомков.
– Или как тех, кто погиб в пятьсот семидесятый год Эпохи королей. Думаю, в первую очередь мы должны найти удобное место для лагеря рядом с источником воды. И сжечь эту ненавистную траву!
– Мне кажется, что мы отправляли больше людей, кого-то не достает? – Герт Невозмутимый оправдывал свое прозвище и не поддавался панике. Он, вероятно, никогда не замечал неудобств, а за все плаванье бастард не слышал от него ни единого возражения или высказывания недовольства своей участью. Лишь один раз он пожалел, что не успел починить стол дома, в Фиендхолле, и понадеялся, что жених его дочери поможет оставшейся в одиночестве жене кастеляна.
– Я не считал, – признался бастард, – но мне кажется, все в сборе. Скоро к нам прибудут еще люди. Лодки уже у кораблей. Надо бы гребцов сменить?
– Сменят, не дураки. Отправить людей на разведку еще раз?
– Да, – будущий лорд вздохнул, – Да, пожалуй.
Герт отдавал распоряжения вместо него и хорошо справлялся. Рирз так и не убрал меч и теперь мог найти ему достойное применение. Рано или поздно им придется прокладывать путь в сторону будущего лагеря, так почему бы не начать это делать прямо сейчас? Он не хотел тупить оружие об толстые стебли травы, но бездействие вместе с не прекращающим нарастать беспокойством утомляли его – он был уверен, что все не может быть так просто.
Увлекшийся занятием, приставшим более крестьянину, сын лорда Холдбиста не сразу заметил, как трава снова зашевелилась. Воин с окровавленным топором в руках вышагнул из зарослей. На его поясе в ножнах не было меча, он успел его где-то потерять. Рирз не успел возмутиться оплошности, как мужчина упал перед ним на колени. Несколько грубо сделанных дротиков с ярко-желтым оперением торчали в задней части шеи.
Никто не успел поднять тревогу и понять, что происходит, как из травы начали лететь стрелы. Простенькие, с деревянными наконечниками, они разбивались о жесткие доспехи с металлическими пластинами, отскакивали от шлемов, не причиняли вреда кольчужным перчаткам. Боф, единственный, кто предпочел обходиться без шлема, грозно закричав что-то нечленораздельное, бросился на кусты, размахивая дубиной. Он не добежал всего пары шагов – в незащищенное лицо и часть шеи вошло сразу с полдесятка стрел и столько же ярких дротиков.
Лучники и арбалетчики рассредоточились так, чтобы покрывать всю ту зону, откуда в них стреляют. После нескольких их выстрелов послышались тихие стоны – снаряды находили цель. Невыгодная позиция мешала воинам, они не знали, куда наступать, не ориентировались в траве и, зачастую, даже не успевали до нее добраться. Когда четвертый человек, защищая отступающего милорда, упал, Рирз тихо выругался. Он еще не участвовал в настоящих сражениях, а то, что называлось турнирами, подразумевало, что противника хорошо видно.
– Отступаем! – закричал юноша. Вариантов для отступления было немного, берег тянулся на мили в любую из сторон. Когда юноша пытался посмотреть, где же запропастились проклятые лодки с подкреплением, ему на глаза попались несколько здоровенных валунов почти в человеческий рост в сотне шагов от него. – К камням!