Подслушанный разговор напугал наследника земель, а советник сказал ему, что лорд напоминает свою мать, леди Брун Дримленс, из Ветви Айсрок, тетю нынешней жены королевского советника Клейса Фореста.

Про леди говорили много хорошего, она была приветлива, ее спокойствию могли только завидовать, к тому же, она была весьма хороша собой – светловолосая, статная, она всегда держалась достойно, ее движения были плавными, а в танцах ей не было равных. Леди-жена Тормера все делала с душой, искренне и потому производила приятное впечатление.

Уоррк поделился, что более всего ему запомнилось желание леди быть, если не любовницей, то другом своему лорду-мужу. Она посещала с ним все приемы и балы и, в отличии от Тормера, умела покорять гостей своими манерами, образованностью и талантами. Брун Дримленс научилась разбираться в оружии и охоте, однажды, много лет назад, когда лорды собрались на землях Старскаев, чтобы отправить на охоту и леди Брун решила сопровождать мужа, сам Справедливый король отметил ее успехи.

Леди Брун была старшей из сестер, а замуж вышла последней. Никто и не надеялся, что лорд Тормер между двумя леди, достигшим лишь четырнадцати лет и леди из Ветви Айсрок, которой стукнуло девятнадцать, выберет старую деву.

Благодарная леди старалась наладить отношения в браке и ей это удавалось, а через полтора года после свадьбы, родился здоровый и крепкий Рорри. После рождения сына лорд и леди Дримленс ожидали пополнения еще четырежды, но дети либо рождались мертвыми, либо не переживали и первой недели, и пара сдалась.

Рорри рассказывали, что после этого отношения могут испортиться, но его родители нашли в себе силы принять свою судьбу и, хоть лорд Дримленс теперь не посещал спальни своей супруги, все остальное осталось неизменным. Мать и отец наследника, как в романтичных сказках, что леди Брун читала в детстве Рорри, умерли в один день, и Уоррк заменил мальчику семью.

Старик все твердил, что зря лишил своего воспитанника возможности общаться с равными ему. Советник считал друзей юного лорда необразованными, говорил, что их вера в множество примет, видения и сказки глупа. И ему не нравилось, когда Рорри отдавал приказы родителям своих друзей, а его хитрые приятели подыгрывали лорду.

– Дядюшка Уоррк, – протянул мальчик, – Мы можем сказать, что мне поплохело. Или что ты чувствуешь себя неважно…

– Рорри! Не шути с такими вещами.

– А что? Ты ведь уже не молодой, – наследник был уверен, что говорит все верно. И совсем не понимал, что честные слова могут кого-то расстроить.

Уоррк благоразумно пропустил оскорбление мимо ушей.

– Тебе не три года, маленький лорд. На такие приглашения можно отвечать только согласием. Да, жизнь в замке будет для тебя сложной – лорд Аурон Старскай не станет подчинятся твоим капризам, тебе придется научиться считаться с его мнением. Я надеюсь, ты многое освоишь.

– Тогда можно хотя бы позвать к нему и моих друзей? Мне не хочется дружить с этим Ауроном. Давай вернемся за ними!

– Им не место при королевском дворе. Принц Аурон твоего возраста, вы сможете играть с ним. Уверен, там есть и другие дети и ты найдешь себе новых друзей.

– Я не хочу новых! И я хочу обратно. Разворачиваемся!

Уоррк дернул поводья и остановился. Хмурое лицо советника не выражало ничего хорошего.

Рорри понимал, что ходит по краю. Уоррк был его наставником, но в последние циклы вместо почти полной вседозволенности он стал грубым и принялся воспитывать его. Зачем? Рорри в состоянии о себе позаботиться. Он лорд! Он все сможет и сам! И все он понимает. Неужели дядюшка Уоррк стал настолько стар? Квон, хороший друг наследника Дримленса, которого лорд называл своим будущим советником, сын конюха, всегда говорил, что, старея, взрослые становятся ворчливее.