– Хватит кричать! – попыталась я угомонить заведенных до предела оши. – Если тетушка Пикси услышит, нам всем конец!

Тон возмущений понизился, но разговоры продолжились. Из них я поняла, что В15 во всех подробностях рассказала, как ее мучили сирены, как издевались и били в одной из комнат госпожи Афалины. Я сразу вспомнила тот день, когда обслуживала эту сирену на закрытом празднике королевы, как она отвесила мне оплеуху и оседлала Илара. Ее идеальное красивое лицо так и стояло перед глазами, вызывая отвращение к ее жестокой персоне. Я бы и сама с удовольствием поучаствовала в бунте против сирен, но в этом не было смысла. Никто и никогда не пожалеет оши! Для них мы позор! Отребья, не достойные обычной морской жизни. Такой же праздной и светлой, как у них. Ни одна из нас не способна повлиять на события в Ульме. Как издевались, так и будут издеваться, как продавали, так и будут продавать. Я уже давно для себя уяснила, что для сохранности чести и целостности тела, лучше не высовываться. Лучше качественно выполнять свою работу и ждать, что на торгах повезет. Я смирилась с участью быть проданной и старалась лишь ее смягчить, а они нет. Поддавшись порыву смешанных чувств, оши совершили непростительную глупость!

Как я и предполагала, шум заставил тетушку Пикси выйти из водной комнаты и направиться к нам. Ее дряблое тело и редкие волосы блестели от капель воды. Она так спешила, что не успела обсохнуть. Мокрые круги расползались по красному костюму, напоминающему наспех накинутую дорогую тряпицу из блестящей ткани, подпоясанную толстой коралловой нитью. Такие одежды носили только управляющие закрытого крыла королевства. Она была главной и редко посещала наши комнаты. Обычно только в том случае, если надо наказать за непотребное поведение, отвести на отбор или утренний пеан. В руках сирены красовалась хлесткая изумрудная плеть с зазубринами на раздвоенных концах, изготовленная из хвоста рыбы унги. Как-то раз мне довелось испытать всю «прелесть» этого орудия наказания. Опять же по вине глупой оши, что украла на кухне кусок редкой и вкусной рыбы кру. Когда ее поймали на поедании деликатеса, она сразу свалила всю вину на меня. Сказала, что это я выкрала блюдо и угостила ее. Ничего глупее я в своей жизни не слышала! Можно подумать, я стала бы делиться с кем-то подобной пищей! Но сирены предпочитали не углубляться в склоки испорченных. Не считая Пикси. Вот уж кто любил не только бить, но и угнетать морально. До сих пор на моей спине остались рваные шрамы от плети. Только после показательной порки управляющая разобралась в краже. Меня оправдали и отправили работать дальше, а девушку выставили на торги, не залечивая испещренное ранами тело. Я видела только, как ее вели по коридору в закрытое крыло, избитую и окровавленную.

Как же не кстати в оши проснулся дух воительниц! Завтра второй день оценки! Мне никак нельзя получать увечья! Сирены как раз будут осматривать кожу.

Я смотрела в озлобленные аквамариновые глаза управляющей и понимала, что ночь ожидается быть «веселой»! Зализывать раны и стонать от боли до рассветного пеана, я не планировала. Поэтому быстро переметнулась на свою кровать, замечая, что старушка не успела заметить меня среди толпы взбешенных девиц. Юркнула под одеяло и сделала вид, что недавно проснулась и не поняла, что происходит. Наверное, со стороны я выглядела довольно глупо и вряд ли эта махинация спасла бы мою шкуру, но попытаться стоило.

– Что за шум среди ночи?! – прокричала она надсадным, сухим и скрипучим голосом, будто ногтем по стеклу провела.