Состояние правда за столом у меня было весьма странное, даже сейчас, когда я наедине с собой и своими мыслями, тело продолжает потряхивать от непонятно откуда взявшегося возбуждения. Как в подобном ситуации вообще можно было думать о подобном?!

Слезы продолжают стекать по щекам, когда я прокручиваю в голове произошедшие события снова и снова. Зачем он так поступил? Что я ему сделала? Чем заслужила подобное унижение? Он ведь прекрасно понимает и знает, что я не могу стать его женой. Решил таким образом оживить до тошноты пресный вечер? Повеселиться за счёт моих нервных клеток?! Гад хвостатый! Ненавижу!

Перед глазами снова всплывает образ Рамиля, и тело тут же бросает в жар. Мужчина бесспорно красив. Тёмные, коротко стриженные волосы, густые брови и темно-карие почти чёрные глаза обрамлённые веером густых ресниц, таким даже Карина позавидовала бы. Правильные мужественные черты лица, тонкие, всегда искажённые в ухмылке губы и мощное, натренированное тело. Хотя практически все оборотни благодаря своему происхождению имеют идеальную фигуру, но не всем везёт с внешностью так, как повезло этому гаду Рамилю. А ещё есть в нём что-то такое загадочное, первобытное и даже звериное. То, что давно утратили современные оборотни.

Накрываю лицо ладонями, плотно зажмуривая глаза, чтобы прогнать эти видения. Это словно кошмарный сон, от которого я все никак не могу отойти.

В дверь стучат, но я не хочу открывать, потому что чувствую противные духи Алевтины. Сейчас её я хочу видеть меньше всего. К тому же не сложно представить, за чем именно она явилась ко мне. И я искренне сожалею. Знаю, что виновата, но сейчас не в силах извиняться и оправдываться.

– Открой дверь, Адель, или я её вышибу! – злобно рычит мачеха, и я выдохнув поворачиваю ключ.

За секунду успеваю отпрыгнуть в сторону перед тем, как дверь с грохотом бьётся о стену. В комнату влетает разъярённая волчица, готовая впервые за много лет обернуться зверем, чтобы порвать меня на мелкие кусочки.

– Ах ты, маленькая неблагодарная дрянь! Я предупреждала, чтоб ты не высовывалась. Думала ты всего лишь тупая грязнокровка, но ты, как оказалось, такая же хитрая и расчетливая, как твоя шлюха-мать!

На теле женщины уже кое-где начали появляться волоски шерсти, а из слегка деформированной челюсти капает слюна, пока хищница продолжает медленно наступать на меня.

– Я не хотела… мне не нужно… – заикаясь оправдываюсь я, понимая, что никакими словами не смогу достучаться до разума озверевшей мачехи.

Ещё парочка секунд и она набросится на меня, но этому не суждено случиться, потому что в комнату влетает Карина и заслоняет моё трясущееся от страха тельце своим.

– Мама! Прекрати, она этого не стоит. Подумай об отце! – надрывно говорит девушка, выставляя руки вперёд и это срабатывает, Алевтина перестаёт выглядеть, как безумная, и в её зрачках снова читается понимание происходящего.

– Ты права. Нужно действовать намного хитрее и тоньше.

– Идём. Поможешь мне. Рамиль просто неудачно пошутил. – бросая на меня косой победный взгляд, говорит сестра и, взяв мать под руку, уводит её из комнаты.

Я присаживаюсь на постель, потому что ноги все ещё трусятся от страха и стресса.

Пошутил… Я вроде бы и знала, что так скорее всего и есть, но почему-то где-то внутри больно кольнула обида.

Я снова плачу, вероятно решив выжать из себя годовую норму слез. И почему отец притащил меня сюда? Зачем обрек на подобные страдания? Возможно мне было бы куда проще жить среди чужих людей в специальных учреждениях для детей-сирот… Мир конечно жесток, но люди хотя бы не могут разорвать тебя на части в прямом смысле этого слова.