Кроме того, в сторонке стоял мотоблок, тележка, навесные приспособления – “это для огорода”, и мотоцикл “Хонда” на сто двадцать пять кубиков (“практически необъезжен”, куплен по случаю”).

Сведения я запомнил, но усваивать не стал. Позже. После еды.

Накрыли мне в столовой. За огромным столом было неуютно. Нужно будет приказать поставить рядом столик поменьше. Или вообще подавать на террасе.

Прислуживал Войкович. Старался, но тонкостей не знал. Одно слово – учитель. Возможно, стоит ему дать два-три урока.

Еду на тележке дореволюционного вида подвозила Анна Егоровна.

Меню перечислять не буду. Простая здоровая вкусная еда. Местная.

После еды я отправился в кабинет, Войкович меня сопровождал. Я лег на диван и наказал разбудить меня ровно в восемнадцать ноль-ноль, после чего остался один.

Появилось время подумать.

Было о чём.

Начну с людей. Видно, дядя мой очень доверял этим людям, если вот так, запросто оставил в свободном доступе двадцать миллионов и сундук золота. Предположим, и Войкович, и Анна Егоровна были ему преданны, зависели от него, молились на него, но будут ли они преданны мне, будут ли зависеть от меня? С чего бы это вдруг? Или они просто кристально честные люди? Но сказано же: “не вводи во искушение”.

Второе. Нужно связаться с Коваленко, владельцем ресторана, и заявить об уходе. Глупо работать официантом, имея в своем распоряжении двадцать миллионов наличными и пять пудов золота или около того. Особых неудобств Коваленко мой уход не причинит: в ресторанном бизнесе, как и в стране в целом, растёт необходимость в оптимизации, сиречь сокращении штата. Я наверное знаю, что такое планировалось и в “Трактире на Пятницкой”, правда, сокращать собирались не меня, а начинающего официанта, некоего Куткова, парня старательного, но моего уровня пока не достигшего. Что ж, ему повезёт – сократят меня, а его оставят.

Третье – нужно забрать документы из универа. Ну, это понятно. В связи с обстоятельствами непреодолимой силы.

Четвертое – отказаться от съёмной квартиры. Зачем мне снимать убогую, в общем-то, хрущёвку, если за четыре-пять миллионов в нашем Чернозёмске можно купить вполне приличную холостяцкую квартиру? Но останусь ли я в Чернозёмске? Не факт. Ладно, за квартиру уплачено на два месяца вперед, есть время.

Пятое. В принципе я даже могу отправиться в Финляндию. Денег теперь хватит, даже не учитывая золото, а как переправлять золото, я пока не знаю. Но опять – не хочется. Ну не финн я.

Далее о вещах. Если первый пункт из списка имущества, стол, оказался с таким сюрпризом, нужно внимательно осмотреть и другие вещи, причем делать это следует основательно, без спешки. И осмотреть само имение. Возможно, оно куда более ценное, чем я поначалу представил. Ведь и о письменном столе я думал, как о громоздкой вещи, не более, а оно как вышло…

А как оно вышло? Стол и сундук – это своего рода вариант камня на распутье. Хочешь – бери деньги, возвращайся в Чернозёмск и продолжай жить, как жил, с поправкой на миллионы. При умеренной рачительности, их хватит на то, чтобы и университет завершить, и устроить скромное счастье. Но можно и остаться здесь, перед книгой с белыми листами. Писать свою судьбу. Наверняка подстерегают опасности, недаром же рядом с книгой револьвер, а там как напишется, так и будет.

Я задремал. Тут и недосып, и обед, а больше всего – покой. Тишина. На много вёрст кругом никого, кроме слуг, которых, как и положено господам, я отдельно от себя не считал.

Но проснулся по армейской привычке за минуту до назначенного срока, и встретил Войковича сидя.

– Изволите брать ванну? – спросил он.