В это время во двор ярмарки въехал ничем не примечательный чёрный автомобиль. Из него вышли трое и бодрым шагом направились ко входу в здание, из которого время от времени выбегали растрёпанные посетители с испуганно вытаращенными глазами.

– Разделимся, – тихо скомандовал идущий первым человек в длинном тёмно-сером плаще, – я наверх, вы прочешете первый этаж.

Тихонько насвистывая, он принялся неторопливо подниматься по лестнице. Царящая вокруг суматоха, казалось, вовсе не трогала его, человек в плаще то и дело останавливался, будто прислушиваясь, или принюхиваясь к обстановке, он был совершенно спокоен. Дойдя до площадки, он снова немного постоял, призадумавшись, а затем свернул в торговый зал.

Ехира так и продолжала сидеть, скукожившись, под прилавком, когда заметила пару безупречных чёрных ботинок, остановившихся возле её секции. Решив, что это потенциальный насильник, почуявший её пьянящий женственный аромат, она ещё сильнее вжалась в боковую перегородку прилавка и инстинктивно зажмурилась.

– Выходите, леди, – услышала она неожиданно ровный уверенный голос, – прятаться бесполезно.

Молодая ведьма была настолько растеряна и выбита из колеи собственной неудачей, что у неё не возникло ни малейшего желания сопротивляться, в её сознании промелькнула единственная мысль – «этот не нападёт…!» Кое-как на четвереньках она выползла из своего убежища и медленно поднялась на ноги, сразу будто осунувшаяся, взъерошенная, несчастная.

Откинув полу длинного плаща, стоящий у прилавка человек быстро показал ей изящный стальной жетон.

– Капитан Фокс Рид, Особое Подразделение. Вы арестованы. Пройдёмте, пожалуйста, со мной. Должен предупредить вас, что оказание сопротивления неизбежно повлечёт за собой усиление карательных мер.

Ехира сама протянула руки, позволив человеку в плаще надеть на неё специальные магнитные браслеты.

– Красавица у меня, – шепнул он в микрофон передатчика, замаскированного под наручные часы, – найдите жертву.

Служащие Особого Подразделения вскоре обнаружили Билла лежащим без памяти под лестницей, ведущей на склад. Тяжёлая работа, голод и последнее усилие воли, благодаря которому он не поднялся-таки в торговый зал, чтобы снова умолять Ехиру о встрече – Билл был к этому близок – оказались непосильной нагрузкой для организма юноши.

– Боже Праведный! – крайне изумлённо воскликнул парень в полосатом джемпере, – и в этакого щеночка целили направленной «сотней»?

– Да уж… – согласился его спутник, высокий и тощий, в чёрной футболке, с косухой, накинутой на плечи, – В его годы гормоны так бушуют, что и одной-то какой-нибудь прыщавой девчонки с толстыми ляжками достаточно, чтобы с ума сходить… а тут такое!

– И ведь, самое удивительное, он держался… Завидно даже, чёрт возьми, – шепнул парень в джемпере, слегка ткнув приятеля в бок. – Смог бы?

– Не приведи лихая! И пробовать бы не стал… «Сотня». Это же можно с катушек съехать запросто… – тощий парень опасливо повёл плечом, качнув пустым рукавом косухи.

Билл открыл глаза. Джемпер и футболка с рок-кумиром, пока что лишённые чётких контуров, расплывчатые, в поле его зрения сначала плавно скользили, качались, накладывались друг на друга, будто пытаясь поменяться местами, как ладья и король при рокировке. А потом резко остановились и обрели резкость.

– Привет, малыш. Мы не причиним тебе зла, – дружелюбно сказал джемпер.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась футболка.

– Скверно… – признался Билл, стихийно, как всякий спасённый к своим спасителям, проникнувшись доверием к этой сочувствующей одежде. Лиц он разглядеть ещё не успел.