– Ничего, скоро доедем.

Официантка вернулась на удивление быстро. Поставила заказ на столик, получила деньги и ушла. Отец и сын сразу набросились на круасаны. Быстро расправившись с ними, они запили булочки холодным соком и, сев в машину, поехали дальше.

Выехали на проспект и, несколько минут спустя оказались в Сен-Рафаэле. Мимо мелькали аккуратные домики, справа, между домов на мгновение появилась заставленная белоснежными яхтами бухта. Свернули в проулок – пара невесть откуда взявшихся собачонок увязалась за машиной, но, пробежав пару десятков метров, они отстали, остановившись, высунули языки. Жарко.

Ехать пришлось довольно долго. Бесконечно длинная улица шла вдоль берега, меняя с каждым кварталом своё название. Прошло не меньше получаса, прежде чем они свернули в сторону, к двухэтажному зданию гостиницы.

– Выходим.

Около дверей их уже ждал смуглый, невысокий старик. Увидев затормозивший у дверей его заведения джип и выходивших из него людей, он, распростёр объятия и, со словами на почти чистом русском – Добро пожаловать! Заждался уже! – бросился обнимать гостей.

– Привет, Луи, – Николай обнял старика. – Познакомься – Александр, мой сын.

Саша подошёл ближе. Луи пристально осмотрел его с ног до головы и, довольно улыбнувшись, сказал:

– Николай такой же был после своих приключений – благородная осанка, горящий взгляд.

Юноша ничего не ответил, лишь слегка растянул губы в вежливой улыбке. Если стариками хочется тешить себя сказками, пускай. А Луи уже о чём-то говорил с отцом. Саша, отвлёкшись, чтобы осмотреться, не слышал начала разговора.

– … Не боишься? – неожиданно услышал он вопрос – Луи обращался к нему.

– Немного, всё-таки не открытое море, а пещера.

– И правильно, это не игрушки. Кстати, когда собирайтесь нырять?

– Точно не сегодня. Завтра. А сейчас отдохнём, выпьем твоего вина.

– Хорошо, идёмте, я оставил для вас те же самые комнаты. Как тогда, семь лет назад, когда ты с Катрин приезжал. Отдай ключи от машины Кристиану, он её в гараж поставит.

Николай отдал ключи подбежавшему парню и пошёл следом за Луи в дом. Саша поплёлся следом.

– Всё, как прежде, – пробормотал Николай, оглядывая холл, отделанный панелями из бука.

Так же, как и семь лет назад, вдоль стены стояли кресла, а на небольших полочках в стене стояли горшки с хмелем, который, буйно разросшись, оплёл все стены, взобрался на потолочные балки.

– Как пахнет, – Александр глубоко вдохнул терпкий аромат.

Луи зашёл за стойку, достал ключ от номера.

– Да, тот самый, седьмой, – вздохнул Николай.

– Ладно, не вешай нос, не вороши прошлое. Поднимайтесь, а я скоро приду, принесу поесть и вина.

Сартаков-старший поблагодарил старика и поднялся по лестнице на второй этаж. Здесь было прохладно – где-то неслышно работал кондиционер. Седьмой номер находился неподалеку от лестницы. Николай вставил ключ в замочную скважину, повернул его, прислушиваясь к звонкому щелчку замка. Дверь открылась, и он первым вошёл в туда.

– Откуда ты знаешь Луи? – спросил вошедший следом Александр. – Ты никогда о нём не рассказывал.

– Это отец моей первой жены, он из семьи эмигрантов. Я не рассказывал про них. Её… авиакатастрофа… Любила спортивные самолеты. Мы после свадьбы месяц прожили здесь, хотели уже возвращаться назад. Она решила полетать напоследок…

– Почему так? Мама тоже… Словно проклятие какое-то, – прошептал сын дрогнувшим голосом.

– Да, словно проклятие… Ладно, дружок. Ничего уже не изменить. Надо жить дальше. Располагайся, отдыхай.

– Хорошо, я полежу, попробую вздремнуть.

От двери небольшой коридорчик привёл его в зал. Комната была большая, просторная, с высокими потолками. Наверняка, номер семь – лучший номер гостиницы. Свет лился в неё через огромное, почти во всю стену, окно, освещая небольшой, уже сервированный стол, стоявший в центре. По краям окна, под сенью росших в кадках пальм, стояли кожаные диваны. Слева от окна располагался внушительный по размеру и содержимому бар. Саша лишь мельком взглянул на его содержимое и, повернув вправо, прошёл в одну из спален. Она оказалась раза в два меньше зала, но от этого становилась только уютней. Здесь было светло. Как и в зале, половину стены занимало окно, выполненное полукруглым эркером. Но, стоило закрыть жалюзи, как густой полумрак окутывал всё вокруг. В центре стояла большая кровать, рядом ночной столик, а напротив, сбоку от двери, на стене висел телевизор.