– Прячься, – приказал Малис Ткару – тот послушался и, с треском продравшись через переплетение корней, исчез во мраке укрытия.

Малис бросился к дороге и, даже не посмотрев по сторонам, оставил на неё корзину с младенцем. Будь что будет. Он со всех ног побежал обратно, не обращая внимания на оставленные на снегу следы. Уже рядом с лазом, он услышал, как громко заплакал проснувшийся ребёнок. «Так оно лучше», – подумал Малис, ныряя во мрак сквозь корни.

– Тихо, – прошипел он, протискиваясь между Ткаром и Лайрой.

Шум приближался. Конский топот, звонко отдаваясь в мерзлоте, раздавался уже совсем рядом. Дробный стук быстрой рыси сменился мерной мягкой поступью. Всадники остановились. Скрипнув полозьями, остановилась карета.

– Что случилось? – раздался мрачный, громкий голос, от которого Малиса пробрала нервная дрожь. Он узнал этот голос, голос короля.

– Ваше величество, тут корзинка с ребёнком. Ребёнок новорожденный, – послышался ответ. – Плачет, кушать хочет, похоже.

Дальше не было слышно ни единого слова. Хруст снега обозначил торопливые шаги сначала в одну сторону, затем обратно. С громким скрипом закрылась дверца, хлопнул кнут, и снова по плотному снегу застучали копыта коней.

– Вот и всё, – проговорил Малис, громко вздохнув.

– Всё прошло, как нельзя лучше, – весело добавил Ткар, хлопнув товарища по плечу.

Лайра же молчала, отвернувшись в сторону. Глаза её вновь заблестели от навернувшихся слёз. Она всхлипнула, отёрла рукой влагу с глаз и, так и не сказав ни слова, резким движением выбралась наружу.

– Лайра! – окликнул её Малис, бросившись следом.

Она не отвечала, а молча, сгорбившись, тяжело шагала по глубокому снегу туда, где стояли кони. Малис махнул рукой и пошёл следом, не делая больше попыток заговорить с ней. За ним, ступая точно след в след, шагал Ткар. Пришло время возвращаться.

– Молодцы, не выдали, – проговорил Ткар, ласково похлопывая по холке своего коня. Животное, почувствовав похвалу, довольно фыркнуло и потёрлось мордой о плечо хозяина. – Умница моя.

Он поставил ногу в стремя и хотел вскочить в седло, но конь вдруг испуганно захрапел, вздрогнул всем телом и прыгнул в сторону, волоча за собой упавшего Ткара.

– Да что с тобой! – Ткар высвободил ногу и поднялся – его всего покрывал слой снега, а лицо казалось поросшим белой щетиной.

Лайра натянуто засмеялась, но тут же осеклась. Её конь вырвал повод из рук и, оглашая лес пронзительным ржанием, бросился в чащу. Малис проводил испуганное животное удивлённым взглядом, стараясь покрепче держать повод своего, который уже пятился, приседая и хрипя. Вдруг его передёрнуло от леденящего страха – следом за убегавшим конём Лайры среди палок малинника мелькнуло несколько тёмных теней.

– Держи коня! – крикнул он Ткару.

Тот кинулся ловить, но было поздно. Испуганное животное ринулось прочь от человека в сторону дороги. Но и Малис не смог удержать коня. Тот встал на дыбы и ударил хозяина подкованным увесистой подковой копытом. Страшный удар разбил плечо, и Малис, закричав от боли, выпустил повод и упал в снег. Конь сделал скачок в сторону, подняв клубы снежной пыли, и бросился бежать.

– Что с тобой!? – Лайра, забыв обиды, бросилась к нему. – Тебе больно?

– Эта кляча раздробила мне плечо!

– Ничего, мы поможем тебе. Ткар поддержит тебя, и мы дойдём до сторожки.

– Дойдём?! – Малис встал на колени и засмеялся безудержным смехом умалишённого. – Куда мы дойдём, Лайра! Разве ты не видишь, что мы окружены.

– Кем? – Лайра побледнела.

– Стаей волков. Стаей голодных волков, которые ни перед чем не остановятся, чтобы сожрать нас.