Что это было? Очередной приступ болтовни? Чтобы потом съязвить: «Разохотились? Так вот же вам…»

Но прерывать Ликашина Шорохов не стал.

Тот продолжал:

– Да. Как заготовитель, агент нашего отдела, вы должны немедленно выехать. Куда? – он водил пальцем по карте. – Касторная? Ни в коем случае! Курск… Слишком примелькалось. Курск! Курск! Все туда едут… Ваш район будет вот здесь, восточнее. Назовем его так: уезды, примыкающие к городам Щигры и Колпны. Пусть в Управлении думают, что это бог знает где. Вы меня поняли? Вы человек умный. Я не ошибаюсь.

Шорохов изумленно смотрел на Ликашина. Тот говорил:

– Такая подробность. Вы должны прибыть в этот район не позже чем через четверо суток. Это не близко. Шестьсот верст. Сумеете? Нет? Если нет, то на такой случай в договоре имеется пункт: «Заготовитель возвращает аванс и платит десятипроцентную неустойку, гарантируя это всем личным своим достоянием и оплатив при этом гербовый сбор в сумме двухсот пятидесяти рублей». Надеюсь, вам не будет жаль тогда этой суммы?

– Двухсот пятидесяти? Нет, конечно.

Ликашин снисходительно проговорил:

– Вы еще ничего не понимаете. Вижу по глазам.

– Объясните.

– Сегодня вы получите аванс и немедленно выедете. Вам очевидна механика нашего с вами предприятия?

– Нашего с вами?

Понимал он пока одно: Ликашин его во что-то впутывает. Сказал:

– Я готов следовать вашим советам.

– Указаниям, – вкрадчиво поправил Ликашин. – Вам предстоит получить от нашего Управления аванс. Конечно, наличными. Выступление генерала Ярошевского очень тут кстати. Обязательствами казны, расписками народ сыт. Ну и это, надеюсь, вам очевидно: тридцать пять процентов полученной суммы вы сразу передадите казначею отдела. Столько же передадите мне.

– А закупать?

– Зачем! Вы приедете в местность, которая через двое-трое суток после вашего появления там, будет занята красными, – костяшками пальцев Ликашин постучал по разложенной на столе карте. – Никакие, простите, контролеры не успеют проверить, в самом деле вы заготовили пшеницу, ячмень или нет. Если так, чего ради вы будете что-либо заготовлять?

– Такой торговли я, знаете, еще ни разу не вел, – на всякий случай проговорил Шорохов.

Не подслушивают ли?

– Аванс, следовательно, будет сразу списан, как утраченный в результате не зависящих от вас обстоятельств. В договоре, который вы подпишите, такой пункт имеется. Иначе какой честный заготовитель возьмется за дело?

– Честный?

– Да, – с полнейшей серьезностью ответил Ликашин. – Но потому не двенадцать, а тридцать пять процентов комиссионных. Плата казне за ее повышенный риск.

– Значит, те, с кого вы берете двенадцать процентов, товары вам заготовляют.

– Их районы заготовки с повышенным риском не связаны. Что вас удивило? Обычная торговая практика.

– Следовательно, район городов Колпны – Щигры будет в ближайшие дни сдан красным?

– Под большим секретом: удерживать его не собираются. Оборона создается вокруг Касторной. Эту станцию в штабе Донской армии твердо рассчитывают удержать. Потому вам и не следует разворачивать свою деятельность в ее окрестностях.

– Какой же аванс? – осторожно опросил Шорохов.

– Два миллиона.

Шорохов дернулся в своем кресле:

– Сколько?

– А чего вы ждали? Общая сумма контракта восемь миллионов. Еще бы! Сорок тысяч пудов. На круг – двести рублей за пуд. Посчитайте? Впрочем, в нашем случае это безразлично.

– Шестьсот тысяч из них моя доля?

– Да.

– Трофим Тимофеевич! Бога ради! Хоть бы что-нибудь я понимал. Объясните. Почему – мне? Больше некому? На такое-то дело!

Он лукавил. Ему все было понятно. Но все же – шестьсот тысяч!

– Очень просто, – сказал Ликашин. – Рекомендация господина Манукова. Его просьба, если хотите. Кроме того, основанная на личном моем впечатлении, уверенность, что вы не подведете. Представьте себе: плывет корабль. Открытое море, волны. Любая заклепка должна быть надежны.