Летние месяцы: сарсэль – рождение Сарсы Мариэль, прэмы природников и целителей. Второй месяц называется марэль, потому что в этот период умер последний из перводуховных. Третий – файсэль – месяц рождения Файсала Мариэль, прэма рифов.

Осенние месяцы: тобисэль – рождение Тобиаса Мариэль, прэма телепатов и иллюзионистов, а также в этот месяц начинается учебный год, киллинэль – рождение Киллиана Мариэль, прэма оборотней, пауэль – рождение Пауля Мариэль, прэма портальщиков.

Зимние месяцы Верэбриума: изриэль связан с древним праздником тишины в знак уважения засыпавшей природе. Второй месяц – малиэль – рождение Малии Мариэль, прэмы эвфремов, и адриэль – последний месяц зимы, на протяжении которого происходили разные древние празднества и гуляния по проводам зимы.

Сидя на прохладной лавочке, Элис с удовольствием закрыла глаза и погрузилась в беспечное пение птичек. Колкий, но не болезненно холодный воздух обуял её щечки. Она вздыхала, безмятежно расслабляясь. Незаметно на потрескавшиеся губы вытекла нежная, умиротворённая улыбка. Перед ней неограниченные возможности, будущее счастье, зависящее только от её поступков, и именно этот поток мыслей, никуда не рвущейся и не пытающийся выбить девушку из колеи, следовал вместе с её умиротворением, грея угря в прохладу Верэбриума.

Чёрное пальто на мгновение взмыло в воздух. Мужчина оправил его, чтобы не помять. Он сел на лавку, обратив на себя внимания чуть ли не засыпавшей Элис, которая испуганно вздрогнула.

Полноватое лицо со смольной щетиной расплылось в радушной улыбке. В его узеньких глазах мелькал голубой цвет. Мужчина протянул рельефный, вторсырьевой держатель с разрисованными чёрными стаканчиками, прикрытыми пластмассовыми крышками с трубочками.

– Не замёрзла? Держи, – низкий, благородный тембр голоса был спокойным, как и всё вокруг.

– Спасибо, – она взяла стаканчик в ладони, отчего их обдало колючим жаром, и девушка мгновенно поставила стаканчик на дощечку скамьи. – Что там?

– Горячий шоколад.

– Никогда не пробовала.

Она приоткрыла крышку, может быть потому, что хотела удостовериться, что там горячий шоколад, а может быть и потому, что ей не терпелось попробовать напиток. Пахло какао. В небольшом проёме между крышкой и стаканчиком виднелась белоснежная бархатистая пенка взбитых сливок.

– Меня зовут Сэмюэль Накано. Я старый друг твоего папы и преподаватель, который подготовит тебя к Базовому тесту. Прости, не мог увидеться раньше, только сейчас вышел из незапланированного отпуска, потому расписание немного задержалось. Не бойся, можешь выпить горячий шоколад, у меня нет цели отравить тебя, – девушка неуверенно усмехнулась и подняла глаза на собеседника. Тот не без улыбки наблюдал колкий взгляд одноклассников Накано: Лиры и Джона. – Ты подзабыла, что рифийки не обжигаются?

– Вы подзабыли, что у нэрмарцев магия бывает бесконтрольна? – она скрестила руки на груди, прислонившись к спинке скамьи. Сэмюэль замолчал, а после вдумчиво закивал головой.

– Джон говорил, что ты повзрослела и изменилась, но недоверчивость и остроумие были всегда тебе присущи, – Элис нахмурила брови. Руки немного обмякли, но она продолжила держать их навесу. – Я знал тебя, но ты этого, конечно же, не помнишь. КЦ принял решение удалить все воспоминания обо мне, потому что я не являлся твоим родственником и большинство воспоминаний были связаны с магией. Например, когда моя дочка построила тебе домик в саду. Так что, поверь, если хотел бы отравить, сделал бы это тогда, когда ты под столом ещё бегала.

Он поднял взгляд с нетронутого напитка на девушку. Педагог вздохнул, отпил из своего стаканчика. Сэм смотрел вдаль. Он печально вспоминал, какой была дружба его дочки и Элис, но тоску эту смывала радость от того, что у него недавно родился сын, заставивший отца выйти в месячный незапланированный отпуск. У Накано было трое детей.