Кёрби в те минуты думал лишь об одном – выполнить цель и доставить новоиспеченного мага на Верэбриум – открытая неприязнь была бы помехой. Ему пришлось притвориться добрым и понимающим, извиниться перед Элис, хотя он прекрасно осознавал, что способности нэрмарки уже сделали её мерзкой для него.

– Прости, что испугал, я не хотел, но я не могу отпустить тебя – у нас будут проблемы. Конечно же, не вопрос жизни и смерти, но по шее мы с лихвой получим, – он помолчал и, увидев в глазах недоверие и пренебрежение, смешанные со страхом, привёл более весомый аргумент. – Но ответственным за нас людям будет хуже. Им будет угрожать от уголовного срока до…

Истом сделала неуверенный шаг назад. Ноги подкашивались, но она шагала снова и снова. Девушка была готова развернуться и снова побежать, но Аарон проявил честность и искренность:

– Не делай меня крайним! Я тоже пострадал! – он пожал плечами, раскинув руки в стороны, после чего услышал шорох за спиной. Дотронувшись до лопаток, он нащупал вату, торчавшую из порванной спортивной куртки, и сердито выругался. Парень поймал себя на мысли и решил тут же ею поделиться, добавив пару колкостей. – Даже куртка пострадала от тебя! Уж не зарекайся, что я хотел украсть тебя! Просто уговаривал, – Кёрби усмехнулся, после чего нехотя улыбнулся настолько, насколько позволяли его принципы. –Иди с нами. У тебя же здесь нет никакой семьи, верно?

Девушка стояла молча, не двигаясь даже от ветра, поднимавшегося ночью с новой силой. Кёрби выжидающе молчал. Почти на всю улицу раздался девичий возмущенный крик:

– У тебя мозгов нет?! – она всплеснула руками, затем скрестила замёрзшие руки на груди – только сейчас почувствовала, как пальцы отвердели. – Я чуть коньки не отбросила! Ты придурок!

– Я же извинился! А вот ты нет… И будь потише!

– Я что ли порвала твою куртку? Иди ты лесом!

– Нет. Ты лишила меня магии, а это более значительное обвинение, – Кёрби для незнакомцев казался надменным, и Элис сейчас он был крайне неприятен, в отличие от его товарища, который наконец-то приближался к финишу забега вместе с чемоданом девушки. – У тебя родные есть вообще? – Аарон через злость попытался задать вопрос спокойно, но давление выдавило слова с неприязнью и раздражением.

– Нет. Здесь нет, – бросила девушка, не отрывая взгляд от русого парнишки и чемодана.

– Что случилось? – Оливер поравнялся с Аароном. Подавляя отдышку и задерживая дыхание, он тяжело выдохнул. Олив склонился пополам и уронил ручку чемодана, желая вдоволь надышаться опасно влажным осенним воздухом.

– Не так глубоко – заболеешь, – предостерегла Истом, осознав эту ошибку после собственного забега. На губах паренька появилась рассеянная и радушная улыбка, которая почему-то заставила улыбнуться и девушку, хотя ей сейчас было далеко не до этого. Ей нравилась непосредственность и беззаботность Оливера – они делали всё вокруг каким-то спокойным и безопасным. Понравилась его робость, коей она никогда не обладала. На фоне своего лучшего друга Оливер выглядел добрейшей душой, впрочем, он и был таковым.

Аарон, заметив такое взаимоотношение двух незнакомых людей, тем более Элис и его друга, едко насупился.

– Пойдёшь, бездомная? У тебя чемодан, нет родных. Мы должны доставить тебя, – слова взбудоражили утомленную странницу, расправившую плечи, чтобы продекламировать язвительность рыжего эвфрема.

– Аарон, тише, ты чего? Что случилось? – Оливер заметно для своего детского лица нахмурил брови, вглядываясь в серьёзные глаза и огрубевшие черты лица товарища.

– Пословицу помнишь? Гуляй с грозой, беги иль ринься в бой – жизнь твоя и так долой, – Оливер прекрасно понял суть, и только потом Кёрби продолжил. – Ты был прав.