– Я не пользуюсь телефоном. Современные телефоны убивают всё стремление к жизни… и всю романтику. Меня больше прельщают серенады под окном и любовные надписи на асфальте.

– И как же мы будем связываться? – поинтересовалась она, позабавленная. – С помощью почтовых голубей?

– Как в старые добрые времена до существования телефонов – с помощью писем, – ответил он. – Будем оставлять их под дверью и договариваться о свиданиях.

Алисса представила себе эту картину и не сдержала улыбки.

– Ты романтик.

– Никому не говори. Пусть это останется нашей тайной.

Последнюю ночь вместе они провели за просмотром старой романтической комедии. Страсти не было: лишь влюблённые взгляды, объятия и редкие поцелуи без намёка на нечто большее. Он ушёл спозаранку, когда она только проснулась, оставив на прощание только поцелуй с кофейной горечью. Алисса дремала, обнимая подушку с запахом его волос.

Она не считала этот необходимый перерыв в отношениях чем-то ужасным и непозволительным. В конце концов, последние годы она прожила в абсолютном одиночестве и привыкла к некоторой обособленности. Личное пространство было для неё не правом, но необходимостью. И оказалось, что Маркус нуждался в том же – только по иной причине.

Большинство пар, которые она знала, относились к вынужденным расставаниям откровенно негативно. И женщинам, и мужчинам разлука со второй половиной представлялась досадным происшествием, чуть ли не катастрофой. Это была одна из причин, по которой сама Алисса долгое время не хотела вступать в отношения: человек в паре переставал принадлежать сам себе, и его обособленное «Я» превращалось в зависимое «Мы». Она всегда была слишком самодостаточной, чтобы осознанно жертвовать своей независимостью и комфортным одиночеством. И если бы ей представился выбор – сохранить «Я», несмотря на угрозу на вечного одиночества, или же полностью раствориться в паре и стать частью «Мы» – она, не задумываясь, выбрала бы первое.

Первый день одиночества был посвящён грандиозной уборке. Алисса не являлась поборницей частоты и спокойно переносила творческий беспорядок, однако время от времени её посещало желание навести чистоту в доме. До вечера она избавлялась от старой ненужной одежды и прочего хлама, очищала, отмывала, драила и полировала все поверхности в квартире. После уборки девушка с забитой доверху коробкой вещей направилась к специальному пункту помощи: здесь любой желающий на добровольной основе мог передать ненужную одежду нуждающимся.

Лишь по возвращении домой она заметила торчащий из двери белый конверт. Очевидно, Маркус успел побывать здесь, пока она прибиралась; возможно, он даже слышал, как она напевала песни The Rolling Stones, Queen и Avril Lavigne. Это было бы очень неловко…

Лисса спешно развернула конверт и обнаружила в нём, помимо письма, билет в кинотеатр. «Вечер старых фильмов», – гласила надпись сверху. «Ребёнок Розмари» – было указано ниже. В письме говорилось:

Пишу и не замечаю, как летит время. Не знаю, когда буду готов встретиться. Мне тебя не хватает.

Думаю, ты не из тех, кто боится ходить в кино в одиночестве. Тебе стоит развеяться. «Ребёнок Розмари» – образцовая картина 60-х. Что-то мне подсказывает, ты оценишь её по достоинству.

P.S. Расскажи мне что-нибудь забавное о себе.

Чуть ниже оказалась приписка: она была сделана другой ручкой и явно второпях:

«О том, что ты любишь петь «KillerQueen», можешь не писать. Я это уже знаю».

Алисса, смущённо хихикая, принялась писать ответ.

Очень рада, что ты оценил мои вокальные данные. Думаю, соседям тоже нравится.