– Что за… – пробубнила она и грозно высунулась в окно, готовая устроить взбучку нарушителям спокойствия.

Каково же было её удивление, когда под окнами дома обнаружился Маркус. Сегодня он был одет в кожаную куртку, джинсы и солнечные очки – словно эдакий бунтарь, бросающий вызов обществу. К плечу он прижимал старинный на вид магнитофон, из которого играла столь же старинная песня группы Foreigner:

I want to know what love is

I want you to show me

I want to feel what love is

I know you can show me…

– Ты сошёл с ума! – воскликнула Алисса, не в силах сдерживать смех. – Что ты творишь?

Маркус оставался невозмутимым и даже не думал выключить магнитофон. Очевидно, он не видел ничего необычного в том, чтобы поведать всем её соседям о своих пламенных чувствах.

– Именно так поступают влюблённые мужчины в американских фильмах, – заявил он во всеуслышанье.

– Не мужчины, а подростки, – уточнила она.

– У любви нет возраста, – отрезал он.

Случайные прохожие останавливались, чтобы поглядеть на двух «влюблённых». Соседи тоже не остались безучастными. Из окна ближайшей квартиры высунулся пожилой цветочник мистер Берг. Оценив обстановку, он присвистнул:

– Ну дела! Я будто снова вернулся в молодые годы! Знаешь, парень, а тебе очень повезло!

– Я знаю, – уверил его Маркус.

Алисса сдержала смех. Это шоу определённо следовало заканчивать. Парочка молодых людей уже успела вытащить телефоны, чтобы зафиксировать произошедшее на камеру.

– Поднимайся, – сказала она.

Кто-то присвистнул. Прохожие принялись аплодировать вслед довольному герою-любовнику.

– Не напортачь, Ромео! – мечтательно крикнул мистер Берг и скрылся так же неожиданно, как и появился.

Алисса встретила Маркуса у самой двери. Он выглядел чрезвычайно самодовольным в своих тёмных очках и с раритетным музыкальным проигрывателем в руках.

– Ты и впрямь походишь на хулиганистого романтика из фильмов восьмидесятых годов, – заметила она, пропуская его.

Он деловито кивнул и оглянулся. Алисса снова почувствовала себя неловко. Маркус был далёк от неблагополучной обстановки и наверняка ощущал себя здесь не в своей тарелке. Но если так и было, то он ни словом, ни жестом не дал этого понять.

– Я чувствую запах еды, – тоном разоблачителя заявил он, следуя за хозяйкой на кухню.

– Я готовила паэлью с морепродуктами. Ты голоден?

– Нет. Уверен, это не паэлья, а что-то другое. Ягодный пирог?

– Ах, вот ты о чём. Я делала мороженое.

Взгляд Маркуса упал на свежий натюрморт. Краски на листе только недавно подсохли. Он с полминуты изучал незамысловатый рисунок с цветами, апельсинами и грушами.

– Кажется, на тебя напало вдохновение. Это очень красиво. Ярко и свежо. Я бы повесил этот рисунок на стену в рамке. Но прежде всего мы прогуляемся. Я покажу тебе место, в котором ты никогда не была.

Алисса изобразила величайшее недоумение:

– Дай-ка подумать. Мальдивы?

– Прости, но не сегодня. Сегодня мы с тобой отправимся в прошлое.

– В прошлое? Ты что, изобрёл машину времени?

– Ты задаёшь слишком много вопросов. Излишние подробности уничтожают всю интригу, – заметил Маркус, приподняв уголки губ. И протянул ей руку. – Пойдём же.

Алисса беззвучно хмыкнула и приняла его руку. Перед самым выходом она бросила в сумку старый зонтик – так, на всякий случай.

Они отправились пешком в сторону центрального парка. Маркус шёл неспешно, вскинув голову, его светлые волосы отливали серебром на солнце. Прохожие девушки с удовольствием засматривались на него и награждали улыбками. Алисса не злилась. Внешне он был одинок и неприступен – словно мечта, которая никогда не сбудется. А женщины, как известно, обожали изводить себя подобными мечтами.