Грубая, первобытная дикость природы – вечно меняющееся зеркало, что помогает мне увидеть эпичность собственного путешествия и реальность неизбежной смерти как переход в другое состояние бытия. В культуре, где смерть отрицается и пугает на каждом углу, получение такого рода знания является бесценной жемчужиной. Таким способом природа помогает нам готовиться к уходу в иной мир.
В святилище Тривени, где я живу, мой домик окружен дикой природой высокогорной пустыни. Я очень люблю гулять там, потому что могу использовать это время для созерцания. Нередко можно наткнуться на сброшенную кожу гремучей змеи или на саму змею, являющуюся непосредственным напоминанием о смерти и великой трансформации из одного состояния в другое. Куда ни глянь, везде деревья, кусты и растения во всевозможных стадиях зарождения, жизни, смерти, обновления, возрождения. Скелеты давно умерших деревьев – любимые жердочки для птиц, с которых они следят за своими крылато-пернатыми владениями. Во́роны, пересмешники, голуби, иволги и даже крошечные молниеносные колибри становятся неподвижными и, кажется, задумчивыми, сидя на верхушке обветренных останков сосны рядом с моим домиком.
Агава – мандала высокогорной пустыни. Ацтеки почитали это животворящее растение как богиню Майяуаль, женское божество, обладающее силой исцеления и поддержания жизни. Из него делают мощные и сладкие эликсиры (сироп агавы и текилу). Эти растения всегда «не завершены» – некоторые из них единственный раз в жизни дорастают до фазы великолепного высокого ствола, что цветет гроздьями мелких цветов, после чего быстро увядают. Другие – маленькие розетки (их называют «детки»), вырастающие около здорового растения-родителя, что высится из гниющих остатков собственного растения-предка. Все происходит одновременно.
Как страстный наблюдатель за звездами и фазами Луны, я созерцаю большое небо пустынного мира, наблюдая за движением облаков, ветра и дождя. Славный дождь! Здесь, в высокогорной пустыне, все с нетерпением ждут прихода летнего муссона, который принесет облегчение и освобождение от ветреной и сухой жары мая и июня. В этом году мы прождали до сентября, а дождей так и не было. Некоторые говорят, что это еще один признак глобального изменения климата. Жара становится безжалостной, солнце выжигает все нежное и живое, включая людей. Даже рыси и койоты крадутся в поисках питья или тени, а их мех редкий и рваный от линьки.
Какое же наступает облегчение, когда дождь все-таки начинается! Пустынные прерии и плоскогорья зарастают зеленью, ведь растительный мир, до этого находящийся в анабиозе из-за жестокой сухой жары, теперь героически начинает расти. Я почти слышу крик радости, который издает природа, когда льет дождь. Лето, которое пытало нас, внезапно превратилось в удивительную игровую площадку для приятных дождей, плывущих облачных храмов, озаренных золотым и серебряным светом, проливных ливней и голубых завес воды на дальних горных пейзажах, восхитительных ветров, играющих на прериях, стремительно летящих на плоскогорье, чтобы размахивать крепкими верхушками мокрых и блестящих сосен в восторженном танце. Все это украшено внезапным появлением мимолетной красоты в эфемерных и вдохновляющих радугах.