Кто-то любит, чтобы вдаривало сразу и конкретно, тут подойдет «ерш-бум»: 100 мл пива и 100 мл водки наливаем в граненый стакан, он закрывается крышкой и пару раз им надо ударить по столу, чтобы смешалось так смешалось. Получается сильногазированный бодрящий напиток. Пьется залпом.

Кто хочет поинтересничать – пожалуйста: можете добавить в классику несколько капель табаско – для остроты ощущений; можете край стакана помазать крупной солью, можете вообще уйти за грань и смешать пиво с рюмкой джина и соком половины лимона – здоровее будете.

Хочется сказать слова благодарности изобретателю этого волшебного, уводящего в запределье коктейля. Но к кому обратиться? Тут автор – стихия, произведение – фольклор.

Но правдивее выглядит сцена, где советский пролетариат приходит в пивную «со своим» и осторожно, урывками доливает водку в заказанные стаканы пива. Но чего гадать, рецепт сам по себе очевиден, его оставалось только взять с поверхности и дать народу, не расплескав ни капли.

Сергей Иванович, сколько таких «ершей» было в вашей жизни?

Вариант, когда пива больше, чем водки, называют еще «бурым медведем». Помните ли вы свой поход за «белым медведем», Сергей Иванович? Отпиваем глоток пива, доливаем водки, еще глоток – еще водки, так до того, пока напиток не станет прозрачным, пока не явится арктический гость. Можно пойти обратно, но путь этот еще не изведан.

«То ли еще будет, то ли еще будет», – бормочет, засыпая, наш обэжешник. Он выпил свою смородиновую наливку и медленно уплывает. Пусть ему не снятся землетрясения, цунами и школьники в противогазах, пусть ему приснится ни с того ни с сего прекрасная дама.

Была у меня знакомая алкоголичка. Совершенно чудесная, утонченная донельзя красавица. Зимой она любила пить коньяк с крепким черным чаем, летом – шампанское. Мы редко встречались и каждый раз напивались в дым, говорили о неземном, мечтали собраться и поехать в Ниццу или в Париж, плохо закусывали, чтобы не толстеть. Наши встречи всегда заканчивались клоунадой, кто-то кому-то скажет не то, реплика за репликой – понеслась: разбитые стаканы, растрепанные волосы, тушь потекла, расходимся со скандалом, молчим неделю. Так мы совместно катились на дно.

Звали знакомую, допустим, Галя. В Париже и Ницце нас не дождались, но зато однажды в августе мы поехали на дружественную дачу, предусмотрительно закупившись шампанским. Была у нас такая идея фикс: каждое утро начинать с бокала шампанского, сидеть на веранде, смотреть в сад. Надо ли говорить, что все привезенное мы выпили в первый же вечер. Поэтому Галя разбудила меня в восемь утра и мягко, но твердо попросила сбегать в магазин. Три километра по проселочной дороге под ласковым солнцем дальнего Подмосковья, все ради бокала холодного «шампусика», ради красивой картинки, ради минутного ощущения себя королем.

Ведь именно с королей пошла эта добрая традиция – пить с утра. В Средние века завтрак вообще считался делом греховным, о чем Фома Аквинский заметил в своем трактате «Сумма Теологий». Не чревоугодничайте, мол, люди, едва разлепив глаза.

Тем не менее с XV века монаршие особы начинают завтракать, в XVI веке расходы на завтрак заносятся в казну, а в XVII веке французский король Людовик XIV, он же «король-солнце», уже пьет с утреца игристое.

Шампанское стало любимым напитком Людовика со времен коронации в Реймсе, столице региона Шампань. Придворный врач Антуан д’Аквин считал это вино крайне полезным для солнечного королевского организма. «Пейте, милорд, пейте, как лекарство, не морщитесь» – как бы сказал он (на самом деле не так) и прописал шампанское к каждому приему пищи, включая завтрак.