У туалета никого не было. Я подождала пару минут, потом, открыв дверь, заглянула туда. Двое парнишек лет 12—13 испуганно от меня попятились, пряча за спины сигаретки. Я прошла дальше – никого.

Вот черт!

Не мог же он пойти в зал? Звонка еще не было – антракт не кончился, – да и чего ему без меня туда идти?

И тут меня как ударило. Ну, конечно, буфет! Как же я сразу не догадалась?! Правда, у него денег нет, но какая это проблема для такого-то человека – клептомана?

Быстрым шагом (по-моему, это скорее можно было назвать спортивной ходьбой) я кинулась в буфет. Уже дали первый звонок.

Народу в этот раз (дневной все-таки сеанс) в буфете было немного. А после звонка и вовсе никого не осталось – детишки догрызли свои пирожные и отправились досматривать «Гамлета».

То есть не совсем «никого» – в самом углу буфета я увидела своего дорогого Василия. Он прижимал к стеночке какого-то полумертвого от ужаса дяденьку и что-то ему настойчиво втолковывал. Дяденька, судя по всему, школьный учитель литературы – учеников в театр водил – все всплескивал руками. Было похоже, что он хочет оттолкнуть от себя Васю, но не решается.

Я подошла поближе. По лицу Василия блуждала нехорошая улыбка, он то и дело сжимал и разжимал кулаки.

– Это такие вот у тебя, мил друг Василий, позывы? – поинтересовалась я.

Клиент мой взрогнул и отступил на шаг от своей жертвы. Мужичок перевел дух. Вася попытался незаметно от меня что-то спрятать в карман – я заметила.

– Ну? – повторила я.

– Да ничего, – промямлил наконец Вася и пожал плечами, – так…

Дяденька, воспользовавшись тем, что Василий отодвинулся от него на шаг, бочком-бочком – и пулей вылетел из буфета. Не оглядываясь. Только в дверях оглянулся.

– Так, – менторским тоном произнесла я, – теперь давай-ка, что у тебя там в левом кармане.

– Где? – очень натурально удивился Вася, хватаясь за пиджак.

– Не там, не там. В брюках.

Поняв, что дальнейшее сопротивление и отпирательство бесполезны, Василий вынул из кармана огромный бриллиантовый перстень.

Та-ак. Вот, значит, как. Понятно. Перстень я узнала сразу – тот самый перстень с пальца «пахана», того бандита, парни которого избивали Васю в баре. Вот за это дело – за перстень – наверное, и избивали.

Как же Василий сохранил его при себе? Ведь я ж обшарила его одежду, пока он спал.

Дали второй звонок.

– Пойдем, там, наверное, уже спектакль начался, – засуетился Василий, – пойдем, а то опоздаем…

– Опоздали уже, – охладила я его пыл, – успокойся, ты же все равно хотел другими делами заниматься… Садись за столик и рассказывай.

Я заказала две чашечки черного кофе, и мы уселись за столик в углу. Давно уже прозвенел третий звонок. Василий допил свою чашку кофе, со вздохом окинул тоскливым взглядом коньяк, выставленный на стойке буфета, и начал рассказывать:

– Ну, ты, значит, в туалет пошла, а я посидел немного, скучно мне стало, пошел к этим придуркам, к их столику. А там мужик этот перстень по столу катает… Ну, я…

– Постой, постой, – перебила его я, – а зачем ты к ним отправился-то? Поздороваться?

– Сигарету стрельнуть.

– У тебя же были сигареты!

– Были, – согласился Вася. Он помолчал немного и продолжал: – Ну, как домой пришли, я этот перстень в ванной припрятал. На всякий случай. На черный, как говорится, день.

В ванной, значит. Ну-ну, понятно.

– И мужичку этому толкнуть его пытался? – договорила за него я.

– Пытался…

Вот так здорово. Меня с какой целью нанимали? Чтобы уберечь уважаемого Василия Федоровича от антиобщественных поступков. И теперь получается, что со всем моим опытом и профессионализмом, со всей моей смекалкой и так далее я прокололась?