Третий путь к достижению единения заключается в творческой деятельности, будь то художника или ремесленника. При любом виде творчества личность объединяет себя в творческом процессе с материалом, который представляет собой внешний мир. Делает ли столяр стол или ювелир украшение, выращивает ли крестьянин урожай или художник рисует картину, в любой творческой деятельности работник и его объект делаются едины, и человек связывает себя с миром в созидательном процессе. Это характерно именно и только для созидательной деятельности – деятельности, которую я сам планирую, произвожу и вижу результат своего труда. В современном трудовом процессе клерка или рабочего у бесконечной ленты конвейера мало что остается от этого объединяющего свойства работы. Работник становится придатком машины или бюрократического механизма. Он перестает быть собой; поэтому никакого единения, помимо конформизма, не возникает.

Единение, достигаемое в ходе созидательной деятельности, не является межличностным; единение, достигаемое при оргиастическом слиянии, преходяще; единение, достигаемое благодаря конформизму, является псевдоединением. Таким образом, во всех этих случаях мы находим только частичное решение экзистенциальной проблемы. Полное ее решение заключается в достижении межличностного единения – в слиянии с другим человеком в любви.

Желание межличностного слияния наиболее сильное из всех стремлений человека. Это самая фундаментальная страсть и та сила, что скрепляет человеческую расу, род, семью, общество. Неудача в достижении такого слияния означает безумие или распад – самоуничтожение или уничтожение других. Без любви гуманизм не смог бы просуществовать и дня. Однако, если мы назовем достижение межличностного слияния любовью, мы столкнемся с серьезной трудностью. Слияние может быть достигнуто разными путями – и различия разных форм любви не менее важны, чем сходство между ними. Следует ли все их называть любовью? Или нужно сохранить слово «любовь» лишь для специфического вида единения – того, который был идеальной добродетелью всех великих гуманистических религий и философских систем за последние четыре тысячи лет истории Запада и Востока?

Как и со всеми семантическими трудностями, ответ может быть любым. Необходимо только определиться, какой именно вид единения мы подразумеваем, говоря о любви. Имеем ли мы в виду любовь как ответ сложившейся личности на проблему существования или же о тех незрелых формах любви, которые могут быть названы симбиотическим союзом?.. В дальнейшем любовью я буду называть только первое, но начать хочу со второго.

Симбиотический союз соответствует биологической схеме отношений между беременной матерью и плодом. Их двое, и в то же время они – одно. Они живут «вместе» (греч. – sym-biosis) нуждаются друг в друге. Плод – часть своей матери, и все, в чем он нуждается, он получает от нее; мать – его мир; она кормит его и защищает, однако и ее жизнь благодаря ему приобретает особую значимость. При психическом симбиозе два тела независимы друг от друга, но психологически это очень похожий вид привязанности.

Пассивная форма симбиотического союза состоит в подчинении, или, если использовать медицинский термин, является мазохизмом. Мазохист избавляется от невыносимого чувства изоляции и отдельности тем, что делает себя частью другого человека, который направляет его, руководит им и защищает; этот человек становится его жизнью, его кислородом. Сила того, кому мазохист подчиняется, крайне преувеличивается им, будь то человек или божество. Он – все, а я – ничто, и что-то собой представляю только как его часть. Как часть, я разделяю его величие, силу, уверенность. Мазохисту не нужно принимать решений, не нужно ничем рисковать; он никогда не оказывается в одиночестве, но лишен независимости и целостности, он еще не полностью родился. В религиозном контексте такой объект поклонения называется идолом; в светском контексте основной механизм мазохистских любовных отношений – идолопоклонство – имеет тот же характер. Мазохизм может смешиваться с физическим сексуальным желанием. В этом случае подчинение распространяется не только на разум, но и на тело. Может существовать мазохистское подчинение судьбе, болезни, ритмичной музыке, оргиастическим состояниям под воздействием наркотиков или в гипнотическом трансе. Во всех таких случаях человек отказывается от своей целостности, превращает себя в инструмент кого-то или чего-то вне себя; у него нет необходимости решать экзистенциальную проблему с помощью созидательной деятельности.