Прощай, кланяйся всем твоим домашним от меня и верь мне,
твой крепко любящий брат Винсент
143 (121). Тео Ван Гогу. Амстердам, среда, 3 апреля 1878
Амстердам, 3 апреля 1878
Я вновь думал о том, что мы с тобой обсуждали, и невольно вспомнились слова: «Nous sommes aujourd’hui ce que nous étions hier»[55]. Это не означает, что мы должны остановиться и не пытаться развиваться, – наоборот, это должно стать поводом для действия и поисков.
Но чтобы сохранить верность этим словам, нельзя отступать, и если человек начал смотреть на вещи незамутненным и доверчивым взглядом, то невозможно отказаться от этого или уклониться.
Те, кто сказал: «Nous sommes aujourd’hui ce que nous étions hier», – были honnêtes hommes[56], что видно по созданной ими конституции, которая останется на все времена и о которой было сказано, что она написана божественным лучом и огненным перстом. Хорошо быть «honnêtes hommes» и прилагать все усилия, чтобы быть лучше – и частично, и целиком, и, если ты веришь, что следует быть «homme intérieur et spirituel»[57], ты на правильном пути.
Если быть уверенным, что принадлежишь к их числу, можно спокойно и неторопливо продолжать свой путь, не сомневаясь в хорошем исходе. Некогда один человек пришел в церковь и спросил: «Может ли статься, что мое рвение меня подвело, что я выбрал неверный путь и все время поступал неправильно, ах, если бы я только мог избавиться от сомнений и быть полностью уверен, что одержу победу и добьюсь успеха». И тогда ответил ему голос: «А если бы ты знал наверняка, что бы ты сделал? Поступай так, будто знаешь точно, и не будешь постыжен». Тогда человек продолжил свой путь – не неверующим, а верующим – и вернулся к своей работе, не испытывая сомнений и не колеблясь.
Что касается стремления стать homme intérieur et spirituel, разве невозможно в себе развить эти качества с помощью знания истории в целом и отдельных личностей всех времен в частности: от библейской истории до истории революции, от «Одиссеи» до книг Диккенса и Мишле? И разве невозможно почерпнуть что-нибудь из произведений таких [мастеров], как Рембрандт, или из «Сорной травы» Бретона, «Часов дня» Милле, «Предобеденной молитвы» де Гру или Бриона, из «Новобранца» де Гру (или, например, Консьянса) или из его «Аптекаря», из «Больших дубов» Дюпре или даже из мельниц и песчаных равнин Мишеля?
Именно благодаря упорству и постоянству в подобных мыслях и вещах ты впитываешь правильную закваску – «нас огорчают, а мы всегда радуемся», – и это станет очевидным, когда придет время собирать урожай нашей жизни, плоды трудов праведных.