– Как он может уйти? Эммитсборо без доктора Крэмптона не проживет.

– Мама каждую зиму уговаривает его переехать на юг. Но он, конечно, не поддается.

Элис машинально взяла ломтик картошки с тарелки Клер и окунула его в кетчуп. Так они сидели в детстве – это вспомнили обе – сто раз, если не тысячу. Делились секретами, переживаниями и радостями. И конечно, делали то, без чего не живут девочки. Обсуждали мальчиков. Сейчас Элис хитро улыбнулась.

– Думаю, ты уже знаешь, что Кэм Рафферти стал шерифом.

Клер кивнула:

– Не могу понять, как это у него получилось.

– Моя мама тоже очень удивилась, как и многие другие, для кого он был сущим кошмаром на двух колесах. Но у Кэма оказались отличные рекомендации, а у нас пустовало место шерифа после того, как мистер Паркер так неожиданно уехал. И ты знаешь, Рафферти отлично справляется! – она отвела глаза в сторону. – А выглядит он теперь даже еще лучше, чем раньше.

– Я в этом уже убедилась, – Клер отодвинула в сторону пустую тарелку. – А как его отчим?

– Все так же поедает меня глазами, – Элис передернулась. – Он часто приезжает в город, но с ним никто особенно не общается. Ходят слухи, что он пропивает весь доход от фермы… А еще говорят, что Бифф Стоуки ездит к девкам во Фредерик.

– И как же мать Кэма на все это реагирует?

– То ли она его так сильно любит, то ли ей это уже безразлично, – девушка пожала плечами. – Кэм об этом ни с кем не разговаривает и редко бывает на ферме. Он теперь живет около леса, купил дом. Я слышала, что у него там стеклянные потолки и огромная ванна.

– Ну и ну! Где же он взял на все это деньги? Банк ограбил?

Элис округлила глаза:

– Ну что за глупости ты говоришь! Кэм получил наследство. Бабка, мать отца, оставила ему кое-что наличными и ренту. Его отчим, узнав об этом, здорово разозлился.

– Еще бы ему не разозлиться! – Клер рада была узнать столько новостей сразу, но все-таки предпочитала бы поговорить в более непринужденной обстановке – Элис уже сидела как на иголках. – Слушай, ты когда заканчиваешь?

– В половине пятого и буду свободна до восьми.

– А потом? Пойдешь на свидание?

– Я не хожу на свидания уже пять лет. Просто дела.

Клер достала из кармана несколько купюр и положила на столик. Элис улыбнулась, увидев, что подруга оставила ей очень щедрые чаевые.

– Приходи ко мне обедать, если хочешь. Будет пицца и еще что-нибудь…

– А такого хорошего предложения мне не делали уже полгода.

За столиком в углу сидели двое, пили кофе, курили и глядели по сторонам. Один из них посмотрел в упор на Клер и кивнул на нее второму:

– В городе стали много говорить о Джеке Кимболле, после того, как вернулась его дочь.

– Людям о чем-то нужно разговаривать, – мужчина тоже взглянул на Клер. – Не думаю, чтобы у нас были причины для волнений. Она тогда была совсем ребенком. Наверняка ничего не помнит.

– Тогда зачем она вернулась? – Он прикурил, глубоко затянулся сигаретой и придвинулся к собеседнику ближе, а потом совсем понизил голос: – Зачем богатой модной художнице возвращаться в такое место, как наш Эммитсборо? Она уже разговаривала с Рафферти. Дважды, как я слышал.

Его собеседнику не хотелось думать о том, что действительно могут быть проблемы. Не хотелось верить, что для этого есть основания, но, возможно, некоторые участники их братства на самом деле забыли об осторожности, стали чересчур беззаботными и при этом не в меру, как бы это сказать, кровожадными. Но скоро все изменится. Их новый верховный жрец быстро исправит ситуацию. Он хоть и не такой смельчак, как его предшественник, но твердости, а главное, ума ему не занимать. А вот волна разговоров из-за того, что в город вернулась дочь Джека Кимболла, как раз никому не нужна.