«Я села в грузовик, – вспоминала несчастная. – За рулем был мужчина. Фермер. Разве не так? Мы заехали к нему на ферму».

В этом она была почти уверена. Затем он схватил ее за плечи. Она сопротивлялась, но он был сильный, очень сильный. Потом он ее чем-то ударил.

Опять все расплывается. Темно… Она привязана к какой-то доске. Давно она тут? Несколько часов?.. Несколько дней?.. Какие-то люди… Говорят шепотом… Снова укол…

Она где-то в лесу. Ночь… На небе луна и звезды. Пахнет дымом. Звонит колокол. Слышится пение. Слова разобрать невозможно. Наверное, это чужой язык.

Она всхлипнула, повернула голову и увидела фигуры в черных плащах. Головы у них были звериные, как в фильмах ужасов. Или это сон?

«Это сон», – повторила она теперь вслух, и глаза обожгло слезами.

Она проснется. Вот-вот войдет мама, разбудит ее, скажет, что пора собираться в школу, и этот кошмар исчезнет.

Это наверняка сон. Она же знает, что чудовищ с человеческими фигурами и звериными головами не бывает. Такие монстры существуют только в фильмах, вроде того, что они с Шерри Мюррэй взяли напрокат и смотрели, когда она ночевала у подруги.

Чудовище с козлиной головой поставило ей на грудь какую-то чашу. Она удивилась, что во сне чувствует холод металла на теле. Разве можно что-то чувствовать, когда спишь и видишь сон?

Чудовище подняло руку и стало что-то говорить. Она не понимала ни слова. Теперь ей между ног поставили свечу.

Она начала отчаянно кричать, испугавшись, что это не сон. Все по-прежнему было видно то четко, то расплывчато, и казалось, что звуки доносятся издалека. Слышались и крики, и стенания, и причитания… Эти звери издавали человеческие звуки…

Она дернулась, и чаша слетела с груди. То, что было в этом сосуде, разлилось по ее телу. Пахло кровью. Она опять закричала. Чудище с головой козла рисовало на ней какие-то знаки красной жидкостью. Она видела блеск его глаз в прорезях маски. А руки были человеческие, и сейчас они делали с ней то, что, как предупреждала мама, может случиться, если ездить на попутных машинах…

Стыд не мог заглушить даже страх, который, казалось, не оставил в сознании места другим чувствам.

Чудовища сбросили свои черные одеяния и теперь стояли обнаженными. Это были мужчины в масках. Мужчины с головами козлов, волков и ящериц. И все готовы были броситься на нее…

Она поняла, что сейчас ее изнасилуют. И тут же козломордый грубо вошел в нее. Она страшно закричала. Крик отозвался эхом среди деревьев и затих.

Один насиловал ее, двое сосали покрытую кровью грудь, а остальные, кто мог дотянуться, шарили по ее телу. Этих рук, что мяли и тискали ее, было так много… Она попыталась отклонить голову, увидев перед своим лицом огромный член, но через секунду он уже был у нее во рту… Страшно завывая, все эти звери ждали своей очереди… Тот, что был в маске козла, извиваясь, оплодотворял ее, и, едва он встал, его место занял другой – на нем была личина волка.

Это продолжалось бесконечно долго… Они были безумны… Рычали во время того, как каждый по очереди насиловал ее, причем все громче, в то время как ее крики перешли во всхлипывания, а всхлипывания в затихающие стоны.

Наконец сознание совсем покинуло несчастную – спряталось куда-то туда, где еще можно было укрыться от всего этого ужаса. И она не увидела нож, занесенный над собой.

Галерея была битком набита. Через час после открытия выставки Клер Кимболл посетители наводнили просторное помещение.

«И не просто посетители, – думала Клер, потягивая шампанское, – а настоящие знатоки».

Все указывало на то, что Жан-Поль и Анжи могут быть довольны. Представители мира искусства, театра, кино, самые талантливые и знаменитые. И люди из деловых кругов. Все пришли посмотреть, обсудить и, возможно, что-то купить. Шампанское и канапе шли на ура.