– А Ваш супруг давно хромает? – спросил Столяров у Лилит.

Женщина взглянула на него удивленно, и ничего не ответила.

– Пойдем танцевать, – предложила она Стасу.

– С удовольствием! – ответил Леонидович, и пара закружилась в глубине зала.

Владимиру надоели сентенции Лешего, он вытащил на волю Катерину, и они устремились вслед Лилит и Станиславу.

– Я, пожалуй, действительно, староват для танцев, – проворчал Баюн, почувствовав, что Даша хочет для смеха вытащить Кота танцевать.

Все расхохотались.

Иванушка и Наташа только смотрели на развлекающихся, слегка улыбаясь веселым моментам. Асмодей взял под руку Ксению, и они удалились на диванчик, продолжая о чем-то беседовать. Лилит танцевала хорошо, самозабвенно, чувственно прижимаясь к Стасу, заглядывая неприлично в его глаза.

– Ты хорошо танцуешь, – прошептала она.

– А Вы, вообще, непревзойденная партнерша! – больше этой фразы Леонидович не мог себе позволить, как еще откликнется флирт с женой Асмодея?

– Называй меня «на ты», – попросила Лилит.

– Могу ли я?

– Конечно! Сейчас пойдем пить шампанское! И поцелуемся! Муж не обращает внимание на такие мелкие мои проделки.

Впрочем, Стас сейчас с большим удовольствием танцевал бы с Наташей, нашептывал ей нежности и веселые истории, а потом увел к себе в апартаменты. Но бросить Лилит было невозможно по «политическим» мотивам – могла вполне нажаловаться мужу. Ему и в голову не могло прийти, какую честь оказывает ему эта красавица, предлагая этакие панибратские отношения, и какие открывает ему перспективы подобное ее поведение!

Веселье продолжалось. Лилит и Леонидович вернулись к столу. Столяров наполнил фужеры шампанским. Прикоснувшись краями хрусталя, они выпили по глотку. Лилит отставила свой фужер, обвила руками шею Столярова, и поцеловала его в губы, ровно столько, сколько положено по этикету. Затем снова взяла со стола фужер, отпила.

– Ну, вот, называй меня просто Лилит, – весело сказала она. Потом понизила голос до шепота и на ушко добавила: – Будет трудно, зови меня, я тебе всегда помогу.

– Как это можно сделать? – в душевном трепете спросил Столяров.

– Закроешь глаза, сосредоточишься, и, как перед перемещением в другое измерение, произнеси: «Лилит, это ты!» И все! Я сразу явлюсь к тебе.

– Спасибо, дорогая Лилит! Я весьма польщен, – Стас даже слегка поклонился.

К столу стали подтягиваться танцоры. Встали с диванчика и Асмодей с Ксенией. Все расселись по своим местам. Бурый продолжал посапывать у стенки. Кот Баюн рассказывал Даше о своих боевых подвигах в борьбе с благородными богатырями света. Даша поглаживала Кота по его огромной голове, отчего тот периодически впадал в сонливое состояние и начинал пороть чушь.

Леонидович все ждал, что Асмодей подзовет его к себе и что-нибудь спросит, или скажет нечто важное. Но тот, будто не замечал новичка, правда, перебрасывался с ним, как с добрым старым знакомым, какими-то шуточками, любезностями, но не более того. Ксения же смотрела на Стаса с восторженно-очаровательной, еще не знакомой ему, улыбкой.

Когда Асмодей обратился к кому-то на своем конце стола, Ксения приблизила свою чудесную головку к уху Леонидовича и тихонько прошептала:

– Ты ему ужасно понравился, никаких замечаний! Тебя уже можно доводить до кондиции, до физической, и отпускать домой! Это значит, что сегодня ты будешь ночевать в той самой избе, о которой я тебе говорила, один, а завтра ты вернешь себе молодую зрелость, о какой мечтал…

– Даже не мечтал о таком чуде! – перебил Леонидович. Хорошо, что ночью не надо будет оставаться с Ксенией! После ее адюльтера, Станислав почувствовал к ней физическое охлаждение. Обиды, странно, не было, так, легкое разочарование… Любовь отцвела!