– Ах, моя сладкая мисс Померой! – пробормотал Гидеон. – Неужели вы находите мои черты не более отталкивающими, чем у ваших драгоценных ископаемых черепов?

– В ваших чертах нет ничего отталкивающего, милорд, и, не сомневаюсь, вы знаете это не хуже меня. – Гарриет облизала пересохшие губы. Она была ошеломлена переполнявшими ее чувствами. Девушка ласково дотронулась до его щеки и робко улыбнулась: – Вы великолепны… Вы сильный, мужественный, красивый…

Гидеон замер от неожиданности. Глаза его сверкали. Но потом его лицо снова стало суровым. Он осторожно поставил ее на пол.

– Допустим… Итак, мисс Гарриет Померой? – В его словах был явный вызов.

– Что «итак», милорд? – задохнувшись, пролепетала Гарриет. У нее действительно не было опыта в делах подобного рода, но ее глубинные женские инстинкты подсказывали ей, что поцелуй произвел на Гидеона не менее сильное впечатление. Она пыталась сообразить, отчего Гидеон вдруг стал таким холодным и опасным.

– Вы должны принять решение. Итак, вы можете либо, сбросив платье, улечься на каменный пол пещеры, и тогда мы успешно завершим начатое, либо вы поспешите в сторону безопасного берега. Советую решать побыстрее, поскольку в данный момент я затруднился бы сказать, как я с вами поступлю. Должен признать, вы мне кажетесь весьма аппетитной закусочкой.

Гарриет показалось, что он вылил ей на голову ведро ледяной морской воды. Она изумленно воззрилась на Гидеона. Перед лицом несомненной угрозы ее чувственная эйфория рассеялась. Он не шутил. Он действительно предупреждал ее: если сию же секунду она не уберется из пещеры, он прямо здесь, на полу, овладеет ею.

С запоздалым испугом она поняла, что сама во всем виновата. Она с жаром откликнулась на его поцелуй. Можно не сомневаться, какого он теперь о ней мнения.

Лицо Гарриет запылало от оскорбления и отнюдь не беспричинного женского страха. Она подхватила фонарь и со всех ног бросилась по проходу к безопасному берегу.

Гидеон следовал за ней, но Гарриет ни разу не оглянулась. Она так боялась увидеть в его золотых глазах саркастическую усмешку Чудовища.

Крейн весь вспотел. В камине библиотеки горел небольшой огонь, спасавший от холода дождливого дня, но Гидеон знал, что не это заставляло управляющего то и дело вытирать пот со лба.

Гидеон небрежно перевернул страничку лежавшего на столе гроссбуха. В том, что его систематически обманывали, не оставалось ни малейших сомнений. И винить в этом он должен только себя, и никого другого. Он совсем забросил имения Хардкаслов в Аппер-Биддлтоне и, нетрудно было предвидеть, когда-нибудь расплатится за это.

Гидеон пробежал глазами по еще одной длинной колонке цифр. Как выяснилось, Крейн, которого он нанял год назад управляющим имением, поднял ренту на большинство коттеджей, однако не потрудился передать возросшую прибыль хозяину. Управляющий скорее всего прикарманил разницу.

Ни для кого, кроме Гидеона, это не являлось секретом. Многие из крупных землевладельцев, наслаждаясь веселой лондонской жизнью, полностью предоставляли вести дела своим управляющим, и, до тех пор пока поток денег из имений не иссякал, мало кто утруждал себя скрупулезным изучением гроссбуха. Знание точных размеров собственного состояния считалось немодным.

Но ни мода, ни городская жизнь не прельщали Гидеона. Собственно говоря, в последние годы его интересовали только семейные владения, и он, занимаясь делами, часто бывал в них.

Только не в Аппер-Биддлтоне.

На имения Хардкаслов в Аппер-Биддлтоне Гидеон намеренно не обращал внимания. Трудно было лично заниматься делами родового поместья, которое он возненавидел. Именно здесь все пошло наперекосяк шесть лет назад.