– Пока войско мое только создается. Сил еще нет, чтобы идти на Москву, да и люди к нам приходят разные: это в основном казаки, воины городских дружин, шляхтичи. В Путивле нужен опытный полководец, который смог бы объединить все эти силы и навести порядок в моем войске. Нужен главный воевода. Я решил поставить первым воеводой тебя, Иван Исаевич. Отряд у тебя большой, казаки испытаны в боях. Я думаю, атаман, что ты не откажешь мне в моей просьбе и возьмешься за это нелегкое дело. Согласен ли ты быть моим главным воеводой? – спросил Молчанов.

Болотников улыбнулся и с готовностью ответил:

– Я и мои казаки за честь сочтем помогать государю нашему! Будем служить тебе и Российскому государству верой и правдой!

Михаил Молчанов медленно поднялся, взял со стола одну из грамот, подал в руки Ивану со словами:

– Вот тебе грамота, заверенная царской печатью, где сказано, что ты, Иван Исаевич, назначаешься главным воеводой, командующим над всеми моими войсками. Сейчас казначей выдаст тебе деньги, для начала, на содержание войска, а там, в Москве, у тебя будет все…

Иван Болотников был несказанно рад такому доверию государя. Он хотел просто служить истинному царю со своими казаками, но чтобы стать главным воеводой при армии царя, не мог и подумать об этом даже в самых смелых мечтах, и не знал, как ему теперь благодарить царя.

Молчанов же, исподволь наблюдавший за атаманом, уловил его душевное состояние. Он взял большой серебряный крест, который лежал тут же, на столе, торжественно произнес:

– Прими присягу в верности мне и моему Российскому государству крестным целованием! Ибо в твои руки сегодня вручается моя судьба и судьба России.

Атаман встал на колени, поцеловал крест с верой в свое великое предназначение, торжественно произнес:

– Именем господа, именем государя нашего Дмитрия Ивановича, клянусь служить верой и правдой, не жалея живота своего, до победного конца!

Молчанов подставил руку для целования, пряча хитроватую улыбку, ждал, как поступит его главный воевода.

Болотников подобострастно поцеловал руку государя.

Когда церемония по принятии присяги закончилась, Михаил Молчанов сказал:

– А теперь, главный воевода, езжай в Путивль и принимай командование над моим войском, а я до поры до времени тайно буду находиться здесь или в другом месте, ибо враги мои коварны, и может случиться все…

Царь привлек к себе атамана и троекратно расцеловал его на прощание. Расчувствовавшись, по – настоящему войдя в роль царя, Михаил вытер набежавшую слезу, махнув рукой, сказал:

– Ладно, Иван Исаевич, иди… Да помни, я буду с тобой всегда рядом, буду следить за твоими успехами!

Новоиспеченный главный воевода решительно направился к выходу. Грудь его распирала радость, и ему не терпелось ею поделиться со своими сподвижниками.

Теперь для него начиналась новая, тревожная, полная забот и опасностей, жизнь. Он спешил исполнять государево дело. Болотникова, только что лично от царя получившего назначение главным воеводой, ждали великие дела.

Как только атаман вышел из палаты, из боковой тайной двери появился Григорий Петрович Шаховской. Он тоже сегодня прибыл в Самбору, чтобы встретиться с Молчановым и обговорить все их дела, которые они затеяли еще в Москве. Григорий улыбнулся, затем с восхищением сказал:

– Из тебя неплохой государь получится! Вон как ты ловко Дмитрия сыграл, даже я, стоя за дверью, и то поверил в то, что ты и есть истинный государь. Может, и вправду объявиться тебе царем?

Молчанов глубоко задумался. Лицо его было спокойное, и, казалось, что он думает совсем о другом, но на самом деле в душе у него бушевали страсти, большие сомнения и в то же время желание власти, славы, но где то – глубоко в подсознании – рассудительный голос твердил: