– Да. Он там рассказывает о нейронных сетевых компьютерах, работавших на оборону. Он их обслуживал и тщательно изучал. Так вот, ученый говорит, что понятия не имеет, каким образом получается большинство результатов. По его словам, оказывается, половина ученых-компьютерщиков в Америке не понимают, как работает последнее поколение компьютеров. Разве такая ситуация не опасна? – заключила Джулиет.

Воцарилось молчание, которое нарушил Джо.

– Наука всегда несет в себе опасность, – сказал он. – Создание атомной бомбы было опасно: когда взорвали первую бомбу, никто не предполагал, каковы будут последствия. Никто не знал, как осуществлять контроль за созданием ядерного оружия. Вообще-то, ядерная программа началась задолго до Лос-Аламоса. Если бы атомную бомбу не создали американцы, это сделали бы немцы или японцы. А в наше время подобное развитие получила программа искусственного интеллекта. – Сквозь мокрое переднее стекло Джо видел размытые огни Лондона. – При создании АРХИВа я намеренно снабдил его самостоятельным разумом. Мне известно, из чего сконструирован этот разум. В настоящий момент в нем параллельно работают сто восемьдесят пять тысяч процессоров – своеобразный огромный коммутатор. Процессоры могут обращаться друг к другу. Каждый из них способен производить десятки тысяч запросов в секунду. Обучается АРХИВ методом самообразования. И с какого-то момента мы уже не в состоянии объяснить, как он это делает. Единственное, в чем я абсолютно уверен, – так это в том, что если в конце концов он станет умнее меня, значит я добился успеха. Если станет глупее – значит меня постигла неудача!

С минуту они ехали молча. Джулиет была явно чем-то озабочена. Джо очень хотелось спросить чем, но он не посмел. Девушка настолько ему нравилась, что он ее даже побаивался. Джо убеждал себя, что сегодняшний вечер – это всего лишь обмен опытом двух ученых. В том случае, если коллеге удастся заинтересовать профессора своей работой, она получит возможность учиться у него. Если же ей это не удастся, Джо просто поблагодарит девушку за все и расстанется с ней, вероятно навсегда.

Джулиет промчалась по Кромвель-роуд, затем свернула и, проехав под эстакадой, направилась на Хаммерсмит. Через милю Джо увидел на фоне черного неба светящуюся голубую вывеску «КОББОЛД – ТЕССЕРИНГ». Профессор вспомнил, что видел это здание раньше, когда ездил в аэропорт Хитроу. Это была огромная современная, вздымающаяся ввысь башня, немного зловещая, с резкими контурами и затемненными окнами.

Джулиет миновала главный въезд и подъехала к пустынной стоянке за зданием. Она припарковала машину вплотную к стене. Дождь усилился. Обогнув здание, они поспешили к входной двери. Стеклянные створки открылись автоматически и впустили их в импозантный, отделанный мрамором атриум. Около двери за стойкой сидел одинокий охранник. Стены помещения были сплошь увешаны цветными фотографиями фабрик и офисов компании «Кобболд – Тессеринг», разбросанных по всему свету, рекламой производимой ими потребительской и медицинской продукции.

Охранник узнал Джулиет и кивнул ей в знак приветствия. Джо назвал вымышленное имя, отметил время посещения, получил пропуск для посетителей, прикрепил его к лацкану пиджака и двинулся следом за Джулиет к лифтам. Девушка вызвала лифт. Что-то звякнуло, двери лифта разъехались. Они вошли. Джулиет нажала кнопку семнадцатого этажа.

– Здесь многие задерживаются вечером допоздна? – спросил Джо.

– Как правило, не позже семи. Кто-нибудь из исследователей да парочка инженеров по компьютерам.

– Роскошное здание! – заметил Джо.